Статья Андрея Городничева для Федресурса

ВС рассмотрит спор о выборе кредитором способа распоряжения правом требования к субсидиарным должникам

11.03.2021 Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации рассмотрит кассационную жалобу общества с ограниченной ответственностью «РН-Красноярскнефтепродукт» (далее – ООО «РН-Красноярскнефтепродукт», Заявитель, Кредитор) на определение Арбитражного суда Красноярского края от 02.02.2020, постановление Третьего арбитражного апелляционного суда от 22.05.2020 и постановление Арбитражного суда Восточно-Сибирского округа от 08.09.2020 по делу № А33-18017/2014 о банкротстве общества с ограниченной ответственностью «Сибэлитстрой» (далее – ООО «Сибэлитстрой», Должник).

Из содержания оспариваемых актов вытекает следующее:

В деле о банкротстве Должника контролирующие его лица были солидарно привлечены к субсидиарной ответственности. Согласно положениям статьи 61.17 Закона о банкротстве каждый кредитор, в интересах которого лицо привлекается к субсидиарной ответственности, вправе выбрать способ распоряжения правом требования о привлечении к субсидиарной ответственности.

В силу пунктов 1, 2 и 3 указанной статьи арбитражный управляющий в течение пяти рабочих дней со дня принятия судебного акта о доказанности наличия оснований для привлечения контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности, сообщает кредиторам о праве выбрать способ распоряжения правом требования о привлечении к субсидиарной ответственности. Указанное сообщение включается в Единый федеральный реестр сведений о банкротстве.

В течение десяти рабочих дней со дня направления такого сообщения, каждый кредитор, в интересах которого лицо привлекается к субсидиарной ответственности, вправе направить арбитражному управляющему заявление о выборе одного из следующих способов распоряжения правом требования о привлечении к субсидиарной ответственности:
1) взыскание задолженности по этому требованию в рамках процедуры, применяемой в деле о банкротстве;
2) продажа этого требования по правилам пункта 2 статьи 140 Закона о банкротстве;
3) уступка кредитору части этого требования в размере требования кредитора.

По истечении двадцати рабочих дней со дня направления сообщения кредиторам арбитражным управляющим составляет и направляет в арбитражный суд отчет о результатах выбора кредиторами способа распоряжения правом требования о привлечении к ответственности, в котором указываются сведения о выборе, сделанном каждым кредитором, размере и об очередности погашения его требования.

На основании отчета арбитражного управляющего арбитражный суд:
1) производит замену взыскателя в части соответствующей суммы на кредиторов, выбравших способ, предусмотренный подпунктом 3 пункта 2 статьи (уступка кредитору части требования), и выдает на имя каждого такого кредитора как взыскателя исполнительный лист с указанием размера и очередности погашения его требования;
2) выдает исполнительный лист на имя должника по делу о банкротстве как взыскателя на оставшуюся сумму.

Тем не менее, вопреки порядку, установленному законом, 01.03.2018 состоялось собрание кредиторов Должника по вопросу распоряжения требованиями к вышеупомянутым субсидиарным ответчикам. На собрании ООО «РН-Красноярскнефтепродукт» проголосовало за взыскание задолженности в деле о банкротстве (95,72 % голосов от числа принявших участие в собрании), Федеральная налоговая служба (4,28% голосов) выступала за уступку требований, настаивая на бесперспективности взыскания и нецелесообразности затягивания процедур банкротства.

07.10.2019 конкурсный управляющий повторно разместил в Едином федеральном реестре сведений о банкротстве сообщение о проведении 23.10.2019 собрания кредиторов по вопросу о распоряжении требованием к субсидиарным ответчикам. По ходатайству ООО «РН-Красноярскнефтепродукт» собрание отложено, при этом 13.12.2019 Заявитель направил конкурсному управляющему Должника заявление о выборе способа распоряжения требованием – его уступку Кредитору.

16.12.2019 в обособленном споре ООО «РН-Красноярскнефтепродукт» потребовало в суде осуществить процессуальное правопреемство и заменить Должника Заявителем в части своего требования, включенного в реестр требований кредиторов.

15.01.2020 собрание кредиторов приняло решение об уступке ООО «РН-Красноярскнефтепродукт» части требования к субсидиарным должникам в размере требования кредитора, включенного в реестр.

Суды всех трех инстанций отказали Кредитору в удовлетворении заявления о процессуальном правопреемстве.
Обобщая позицию судов, отметим следующую аргументацию:

1) первоначально Кредитор выбрал иной способ распоряжения правом и он не вправе изменять свой выбор, так как закон такой возможности не предусматривает;

2) порядок распоряжения правом, установленный в статье 61.17 Закона о банкротстве нарушен, так как не доказано размещение конкурсным управляющим в ЕФРСБ сообщения о праве кредитора распорядиться требованием к субсидиарным ответчикам; не доказано направление конкурсному управляющему в десятидневный срок сообщения о волеизъявлении ООО «РН-Красноярскнефтепродукт» в отношении способа распоряжения указанным требованием (заявление о выборе способа направлено конкурсному управляющему 13.12.2019, в то время как сообщение о проведении собрания размещено 07.10.2019); не представлен отчет арбитражного управляющего, который является основанием для замены взыскателя на кредитора, а заявления кредитора о процессуальном правопреемстве недостаточно;

3) несоблюдение порядка не отвечает принципу определенности и нарушает права иных кредиторов должника, в частности, налоговой службы.
Не согласившись с судебными актами судов первой, апелляционной и кассационной инстанции, ООО «РН-Красноярскнефтепродукт» обратилось с кассационной жалобой в Верховный Суд Российской Федерации, в которой просит отменить эти решения и удовлетворить требования о правопреемстве полностью.

Доводы Заявителя сводятся к несогласию с выводами судов первой и апелляционной инстанций о невозможности изменения конкурсным кредитором выбранного способа распоряжения правом требования к субсидиарным должникам. ООО «РН-Красноярскнефтепродукт» полагает, что только уступка кредитору части этого требования в размере требования кредитора (пункт 3 статьи 61.17 Закона о банкротстве) является окончательной и не позволяет впоследствии изменить способ распоряжения таким требованием. Прочие варианты (взыскание долга и его продажа на торгах, предусмотренные пунктами 1 и 2 названной статьи) могут быть изменены волей кредитора.

Заявитель также указал, что в рассматриваемом случае изменение выбора кредитора продиктовано объективными обстоятельствами – необходимостью завершения процедуры банкротства. Процедура банкротства должника близится к завершению, а спорное право требования продолжает оставаться нереализованным. Заявитель считает, что отказ судов в удовлетворении требования ООО «РН-Красноярскнефтепродукт» о процессуальном правопреемстве ущемляет его права кредитора, не позволяя ему удовлетворить свои требования за счет субсидиарных ответчиков – контролировавших должника лиц.

Верховный Суд Российской Федерации посчитал аргументы Заявителя убедительными и принял кассационную жалобу к производству. Полагаю, что для прогнозирования содержания резолютивной части будущего судебного акта высшей судебной инстанции необходимо найти на следующие вопросы:

1. Какие последствия для конкурсного кредитора наступают в случае, если арбитражный управляющий не запускает механизм, установленный статьей 61.17 Закона о банкротстве?

2. Является ли волеизъявление по вопросу о выборе способа распоряжения правом к субсидиарным должникам, совершенное на собрании кредиторов, волеизъявлением по смыслу статьи 61.17 Закона о банкротстве?

3. Может ли кредитор, который уже сделал свой выбор о способе распоряжения правом к субсидиарным должникам, впоследствии изменить его?
Согласно позиции судов, последовательно изложенной во всех трех оспариваемых судебных актах, несоблюдение порядка, установленного статьей 61.17 Закона о банкротстве, является основанием для отказа в удовлетворении заявления кредитора о переходе к нему части этого требования в размере требования кредитора. Так, суды формально верно ссылаются на положения пунктов 4 и 5 указанной статьи, согласно которым основанием для перемены лиц в обязательстве является отчет арбитражного управляющего, а он в настоящем случае отсутствует. Однако такая приверженность формальному подходу не позволяет понять, что делать кредитору, если арбитражный управляющий не подготовил необходимый отчет и вообще не инициировал процедуру в предусмотренном законом порядке.

На мой взгляд, кредитор не должен испытывать на себе негативные последствия от недобросовестных действий управляющего., В случае если последний не исполнит свои обязанности, кредитор имеет право самостоятельно уведомить конкурсного управляющего о принятом решении и обратиться в суд с целью установления правопреемства по требованиям к контролирующим должника лицам. При этом суд обязан рассмотреть такое заявление и установить все значимые обстоятельства дела, в том числе установить – почему управляющий не исполнил требование закона.

Иной подход не соответствует целям банкротного законодательства и существенно ограничивает права кредиторов, на что и должен обратить внимание Верховный Суд Российской Федерации.

Другой вопрос заключается в установлении определенности выбора Заявителя, ведь известно, что по настоящему делу Заявитель сначала выбрал один способ распоряжения правом, а позднее изменил его.

Чтобы ответить на этот вопрос, необходимо сначала пояснить, что порядок распоряжения правом, определенный статьей 61.17 Закона о банкротстве, не предусматривает проведения собрания кредиторов для целей установления совместного выбора таких кредиторов, напротив, законом установлено, что каждый кредитор имеет право сделать выбор самостоятельно, тогда как собрание кредиторов предназначено для выражения совместной воли всех кредиторов, определяемой большинством голосов. Представляется, что сформировавшийся в настоящее время подход, когда арбитражным управляющим инициируются собрания кредиторов с целью определения порядка распоряжения правом кредиторов к субсидиарным должникам неверен и противоречит установленному статьей 61.17 Закона о банкротстве порядку, согласно которому собрание кредиторов проводится только с целью определения условий продажи права требования по правилам пункта 2 статьи 140 Закона о банкротстве. В иных случаях, каждый кредитор должен самостоятельно направлять управляющему уведомление о сделанном выборе.

Вместе с тем существует точка зрения, согласно которой голосование кредитора на собрании кредиторов по вопросу о выборе способа распоряжения правом является волеизъявлением, а значит, если такое решение не оспорено, оно должно рассматриваться как выбор кредитора, сделанный в установленном порядке. С таким утверждением можно согласиться, но с определенной оговоркой. Решение собрания кредиторов о выборе способа распоряжения требованием к субсидиарному должнику, ровно как и волеизъявление кредитора, сделанное на таком собрании, можно рассматривать как выбор, если собрание состоится в срок, оговоренный статьей 61.17 Закона о банкротстве, то есть в течение десяти дней с момента направления управляющим сообщения о необходимости сделать выбор. С учетом того, что о предстоящих собраниях необходимо уведомлять не позднее, чем за четырнадцать дней до даты проведения, то соблюсти законные сроки будет достаточно сложно, да и есть ли смысл так все усложнять? Более того, если собрание и вовсе состоится в отсутствие уведомления о необходимости сделать выбор и с нарушением предусмотренных для этого сроков, то принятые на таком собрании решения нельзя оценивать с точки зрения выбора кредитора о порядке распоряжения правом к субсидиарным должникам.

Я считаю, что выбор, сделанный Заявителем на собрании кредиторов, правового значения не имеет, а Верховный Суд Российской Федерации, полагаю, должен указать, что собрания кредиторов, на которых принимаются такие решения, проводятся с выходом за пределы предоставленной собранию компетенции, и потому решения, принятые собраниями в части рассматриваемого вопроса, являются недействительными.

Однако в этом деле ключевым все-таки является вопрос о возможности изменить способ распоряжения правом к субсидиарным должникам, на который, прежде всего, и должна дать ответ верховная судебная инстанция.

Если абстрагироваться от точных условий настоящего дела и предположить, что Заявитель сделал свой выбор согласно установленной законом процедуре, то я не вижу принципиальных противоречий, чтобы впоследствии этот выбор был изменен.

Во-первых, законом не предусмотрена напрямую такая возможность, но и не установлено, что менять свой выбор нельзя. Судебная практика пошла по пути соблюдения пресловутой стабильности, согласно которой выбор поменять все-таки нельзя.

Во-вторых, вместе с этим вполне может сложиться следующая ситуация. Арбитражный управляющий в ходе наблюдения обратится в арбитражный суд с заявлением о привлечении контролирующих лиц к субсидиарной ответственности, до завершения наблюдения арбитражный суд рассмотрит подобное заявление, придет к выводу о доказанности наличия оснований для привлечения контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности, но приостановит рассмотрение этого заявления до момента, когда можно будет установить размер ответственности. Надо заметить, что именно после принятия определения о доказанности наличия оснований для привлечения контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности у кредиторов уже возникнет необходимость определиться со способом, которым они бы хотели распорядиться принадлежащим им правом требования к контролирующим должника лицам.

Нужно учитывать, что на этой стадии еще может быть ничего не понятно относительно дальнейшей судьбы должника, могут отсутствовать данные о составе его имущества, о составе кредиторов и об иных фактах, способных повлиять на выбор кредитора. В таких условиях делать какой-либо выбор, влекущий правовые и экономические последствия, представляется крайне затруднительным, да и скорее всего неэффективным. Совсем непонятно, в чем смысл такой спешки, как и из-за чего суды считают, что изменение выбора кредитором недопустимо.

Считаю, что в случаях изменения обстоятельств дела, которые влияют на выбор кредитора, справедливо наделить кредитора правом изменить такой выбор, если с процессуальной точки зрения это представляется возможным (например, суд еще не производил процессуальную замену). Другой подход к указанному вопросу способен породить серьезные противоречия, так как требование к кредитору принять решение в столь короткий промежуток времени не отвечает задаче защиты интересов кредитора.

В рассматриваемом деле отсутствуют обстоятельства, которые можно рассматривать в качестве барьера, не позволяющего кредитору поменять свой выбор. Напротив, из материалов дела явно следует, что свой первый выбор кредитор сделал в 2018 году, тогда как все значимые обстоятельства дела для целей выбора были установлены гораздо позднее. В связи с этим, можно предположить, что Верховный Суд Российской Федерации изменит вектор развития судебной практики и закрепит подход, позволяющий кредиторам менять свой выбор относительно способа распоряжения правом, либо установит возможность отсрочки совершения такого выбора до тех пор, пока не будут установлены все обстоятельства, объективно влияющие на возможный выбор. Предстоящее определение, несомненно, должно стать еще одним ярким актом в современной судебной практике Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного суда Российской Федерации.

Андрей Городничев, Федресурс