Обзор Ульяны Гоголишвили-Нефедовой для Федресурса

15.08.2022 Судебная коллегия по экономическим спорам ВС РФ рассмотрит кассационную жалобу арбитражного управляющего Шкодкиной Н.Н. на определение Арбитражного суда Краснодарского края от 22.10.2021, постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 28.12.2021 и постановление Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 05.03.2022 по делу № А32-18217/2012 о несостоятельности ОАО «Молоко» (далее – должник). 

Этими судебными актами частично удовлетворена жалоба уполномоченного органа на действия арбитражного управляющего Шкодкиной Н.Н.: признано незаконным перечисление денежных средств залоговому кредитору Рындину А.А. в сумме 640 050,93 руб. и погашение реестровой задолженности по заработной плате в сумме 118 074,79 руб. с нарушением очередности, установленной Законом о банкротстве. В результате Шкодкина Н.Н. отстранена от исполнения обязанностей конкурсного управляющего должником. 

Оспариваемые судебные акты были приняты в связи со следующей последовательностью событий.

В рамках дела о банкротстве должника 03.05.2018 суд взыскал с арбитражного управляющего Передереева С.В. убытки в размере 6 334 967 руб. в связи с утратой залогового имущества.

Арбитражный суд Москвы 17.02.2020 принял решение по делу № А40-43179/2019 и взыскал с ООО «СК «Арсеналъ» (далее – страховая компания) в пользу должника страховое возмещение в размере 6 334 967,85 руб., проценты за пользование чужими денежными средствами за период с 08.12.2018 по 10.02.2020 в размере 540 520,32 руб., а также за период с 11.02.2020 по день фактической оплаты долга, исходя из ключевой ставки Центрального Банка РФ.

Исполняя решение суда, страховая компания перечислила на расчетный счет должника 7 135 031,52 руб., т.е. сумму основного долга и проценты за пользование денежными средствами за весь период просрочки. 

После поступления денежных средств на счет должника, конкурсный управляющий Шкодкина Н.Н.  перечислила 80% процентов от всей указанной суммы (что составило 5 708 025,21 руб.) в счет погашения требований залогового кредитора Рындина А.А. 

Уполномоченный орган усмотрел в этих действиях конкурсного управляющего нарушение очередности погашения требований. По его мнению, страховое возмещение за незаконные действия бывшего конкурсного управляющего, повлекшие взыскание с него убытков, подлежит распределению по общим правилам ст.134 Закона о банкротстве. В связи с этим уполномоченный орган обратился в суд с жалобой на действия арбитражного управляющего и потребовал признать недействительной сделку по перечислению денежных средств в пользу залогового кредитора Рындина А.А.

Суды согласились признать сделку по перечислению денежных средств в пользу залогового кредитора Рындина А.А. недействительной, но только в размере 640 050,93 руб., т.е. в сумме начисленных за ненадлежащее исполнение страховой компанией денежного обязательства процентов. В результате были применены последствия недействительности сделки в виде взыскания в конкурсную массу должника указанной суммы с залогового кредитора и восстановления права требования залогового кредитора к должнику в том же размере.

В целом суды пришли к выводу, что конкурсный управляющий неверно распределил поступившие в конкурсную массу проценты за пользование денежными средствами на сумму страхового возмещения, что в свою очередь повлекло за собой нарушение очередности погашения требований и причинило вред интересам текущих кредиторов и кредиторов второй очереди. 

Мотивируя свое решение, суды указали, что залоговый кредитор обладает преимущественным правом на получение удовлетворения за счет выплаченной суммы страхового возмещения, когда страховое возмещение выплачено из-за причинения вреда предмету залога, либо при его утрате. При этом оснований для применения правил о распределении выручки от реализации залогового имущества к процентам за пользование чужими денежными средствами не было, так как проценты взысканы не в связи с незаконными действиями конкурсного управляющего в отношении залогового имущества, а в связи с несвоевременным исполнением обязанности страховой компанией. Эти проценты не были взысканы как убытки судебным актом с арбитражного управляющего и непосредственно с утратой имущества не связаны.

Конкурсный управляющий выразила несогласие с обжалуемыми судебными актами в части удовлетворения требований и указала, что проценты за пользование чужими денежными средствами следуют судьбе основного долга. Так как к полученному страховому возмещению, выплаченному в связи с утратой залогового имущества, подлежат применению правила о распределении выручки от реализации залогового имущества, то и к процентам на основании ст.395 ГК РФ следует применять эти правила. 

Этот аргумент заинтересовал судью ВС РФ, и в связи с этим кассационная жалоба передана в СКЭС ВС РФ на рассмотрение. 

Полагаю, суду предстоит определить, какое именно правоотношение следует рассматривать в качестве основного по отношению ко взысканию процентов по ст.395 ГК РФ за неисполнение судебного акта о взыскании страхового возмещения в связи с утратой залогового имущества: непосредственно неисполнение решения о выплате страхового возмещения или более широко, страховое возмещение за утрату заложенного имущества. 

Проценты по ст.395 ГК РФ имеют двойную природу.  С одной стороны, это особая мера ответственности за неисполнение денежного обязательства. С другой стороны, это собственно проценты, порядок расчета и применения которых определяется в первую очередь в зависимости от основного требования. Обязательство по уплате процентов за пользование чужими деньгами является акцессорным (дополнительным) по отношению к основному обязательству. Дополнительное обязательство не может возникнуть без обязательства по уплате суммы основного долга.

Как в действующем законодательстве, так и в судебной практике неоднократно подчеркивается следование дополнительного требования судьбе основного. 

Так, Письмо ВАС России от 7 февраля 2011 г. № ВАС-С03/УЧП-175 «О толковании пункта 4 Постановления Пленума ВАС РФ от 23.07.2009 № 63» сообщает, что все проценты по кредиту всегда следуют судьбе основного долга: если кредит был выдан до возбуждения дела и требование о возврате основного долга реестровое, то и все проценты по нему (в том числе за период наблюдения) будут реестровыми, а не текущими.

В Постановлении Пленума ВАС России 2013 г. № 88 (п.1) даны разъяснения в связи с возникающими в судебной практике вопросами, связанными с начислением и уплатой процентов по требованиям кредиторов при банкротстве. В соответствии с этими разъяснениями, исходя из п. 1 ст. 4  и п. 1 ст. 5 Закона о банкротстве – если основное требование кредитора к должнику возникло до возбуждения дела о банкротстве, то и все связанные с ним дополнительные требования имеют при банкротстве тот же правовой режим, т.е. они не являются текущими и подлежат включению в реестр требований кредиторов. 

Для перечисленных целей под основными требованиями понимаются требования о возврате суммы займа (ст. 810 ГК РФ), об уплате цены товара, работы или услуги (ст. 485 и 709 ГК РФ), суммы налога или сбора и т.п.; к упомянутым дополнительным требованиям относятся, в частности, требования об уплате процентов на сумму займа (ст. 809 ГК РФ) или за неправомерное пользование чужими денежными средствами (ст. 395 ГК РФ), неустойки в форме пени (ст. 330 ГК РФ), пени за просрочку уплаты налога или сбора (ст. 75 НК РФ), об уплате неустойки в форме штрафа и т.п. В Постановлении Пленума ВАС РФ от 23 июля 2009 г. № 63 «О текущих платежах по денежным обязательствам в деле о банкротстве» (п.11) указано, что требования о применении мер ответственности за нарушение денежных обязательств, относящихся к текущим платежам, следуют судьбе указанных обязательств.
Замечу, что в дело № А40-58189/2014 ВС РФ уже практически предложил решение для подобных споров. Истец ранее взыскал страховое возмещение за утраченное имущество и получил денежные средства с помощью исполнительного производства, а затем обратился в суд с иском о взыскании процентов за пользование чужими денежными средствами из-за просрочки выплаты страхового возмещения. 

Спор дошел до ВС РФ, который при определении периода взыскания процентов указал, что   требование об уплате процентов за просрочку выплаты страхового возмещения связано с имущественным страхованием и является дополнительным по отношению к основному требованию о выплате страхового возмещения (Определение ВС РФ от 1 апреля 2015 г. N 305-ЭС15-1504).  Аналогичная позиция изложена в постановлении Президиума Высшего Арбитражного суда Российской Федерации от 21.12.2010 № 11236/10.

Полагаю, что для обеспечения единообразного применения законодательства вполне логично ожидать, что и в рамках рассматриваемого дела Верховный Суд изберет аналогичный подход и отменит оспариваемые акты, еще раз подтвердив привилегированное положение залогового кредитора. 

Ульяна Гоголишвили-Нефедова, Федресурс