Верховный Суд решил судьбу «роскошной» квартиры должника

С каждым годом вопрос о допустимости обращения взыскания на единственное жилье должника становится все острее. Актуальности этой теме добавляют попытки собственников выдать далеко не скромное жилье за обычное, единственное пригодное для проживания. Так, недавно Верховный Суд РФ рассмотрел дело о двух квартирах должника, которые он объединил в одну большую двухэтажную квартиру, находясь под процедурой банкротства.

ФАБУЛА ДЕЛА

Бывший владелец группы предприятий «Западно-Уральский машиностроительный концерн» и ООО «ЗУМК-Инжиниринг» Александр Поздеев с супругой в 2006 году приобрели две квартиры в центре Перми. В результате перепланировки квартиры объединили, их общая площадь составила 688 кв. метров. 

В 2018 году по решению Арбитражного суда Пермского края Поздеев был признан банкротом, в отношении него была введена процедура реализации имущества должника.

В перечень его имущества попали те самые две квартиры, четыре земельных участка, помещение и дом, а также доли в ООО «ЗУМК-Инвест» (87,15% уставного капитала в 21,4 млн рублей), «ЗУМК-Инжиниринг» (95% уставного капитала в 69,1 млн рублей) и ряд других компаний². 

Финансовый управляющий обратился в Арбитражный суд Пермского края с ходатайством об утверждении положения о порядке продажи двух квартир, принадлежащих Поздееву и его жене. Он указал, что площадь квартир значительно превышает минимальные нормативы жилья. 

Однако банкрот подал заявление об исключении квартир из конкурсной массы. Он настаивал, что фактически квартиры являются единым жилым помещением, которое является единственным жильем для него и его семьи. При этом жилые помещения как единый объект недвижимости не зарегистрированы. А перепланировку и объединение квартир бизнесмен согласовал с органом местного самоуправления, когда уже шла процедура банкротства массы. 

СУДЫ НЕ БЫЛИ ЕДИНОДУШНЫ

Суды первой и апелляционной инстанций пришли к выводу о том, что квартиры должника не соответствуют разумному уровню для удовлетворения конституционно значимых потребностей должника, его супруги и детей в жилище. При оценке площади лишь одной из квартир оказалось, что она в 10 раз превышает норматив жилого помещения на семью, состоящую из четырех человек. Суды указали, что Поздееву необходимо приобрести новое, более скромное жилье.

Суд же кассационной инстанции удовлетворил заявление должника и исключил спорные квартиры из конкурсной массы. Суд сослался на невозможность разделения спорных квартир без проведения капремонта и исходил из наличия иммунитета на объединенные квартиры как на единственное пригодное для проживания должника и его семьи жилье.

Кредитор не согласился с выводами суда округа и обратился с кассационной жалобой в Верховный Суд РФ. В кассационной жалобе кредитор подчеркнул, что квартиры зарегистрированы как два самостоятельных объекта недвижимости, а должник ведет себя недобросовестно, поскольку согласовал объединение квартир только после подачи заявления об утверждении положения о порядке их продажи. Все это предпринято, чтобы не допустить обращения взыскания на имущество.

В ПОИСКАХ БАЛАНСА ИНТЕРЕСОВ ДОЛЖНИКА И КРЕДИТОРА

Верховный Суд РФ не согласился с выводами нижестоящих инстанций и направил дело на новое рассмотрение. 

Проанализируем основные тезисы, озвученные ВС РФ.

1. Критерии обмена «супержилья» на необходимое не выработаны. Продажа обеих квартир и покупка более скромного жилья не согласуются с позицией Конституционного Суда РФ³. До настоящего времени федеральным законодателем не выработаны правила обмена «роскошного» жилья на необходимое, критерии определения чрезмерного жилья не закреплены. Следовательно, нельзя лишить человека единственного жилья, предоставив ему замещающее жилье. 

Такая позиция не является новой, Верховный Суд РФ уже высказывался по этому поводу в деле Д. Стружкина⁴. 

2. Необходимо выяснить, добросовестно ли действовал должник, а также оценить разумность разделения квартир с экономической точки зрения. Верховный Суд РФ обратил внимание на возможность разделения помещения на две квартиры и продажи одной из них. 

Для принятия решения о продаже имущества прежде всего важна добросовестность Поздеева при объединении квартир. Необходимо точно определить, состоялось ли фактическое переустройство квартир задолго до возбуждения дела о банкротстве, а запоздалые действия должника по оформлению жилья связаны с внесением ясности в уже существующий статус имущества для проведения банкротных процедур или должник хотел искусственно распространить на квартиры действие исполнительского иммунитета.

Помимо этого необходимо оценить затраты на разделение недвижимости и сопоставить их с выгодой от продажи одной из квартир для конкурсной массы. Для этого необходимо провести экспертизу, которая не проводилась нижестоящими судами. Однако Верховный Суд РФ не разъясняет, как действовать нижестоящим судам, если квартиры не подлежат разделению. Таким образом, на объединенные квартиры распространяется исполнительский иммунитет, и «роскошная» недвижимость все-таки останется у банкрота, так как критерии обмена жилья законодателем до сих пор не выработаны.

3. При достаточности имущества должник вправе указать имущество, на которое он просит обратить взыскание в первую очередь. Во время судебного разбирательства по делу должник ссылался на то, что у него есть более ликвидный актив — доля в уставном капитале его общества. Он указал, что продажа доли позволит удовлетворить все требования кредиторов без продажи его жилья. 

Верховный Суд РФ по аналогии с Законом об исполнительном производстве (п. 1 ст. 6 ГК РФ, ч. 5 ст. 69 ФЗ № 229-ФЗ «Об исполнительном производстве») предоставил должнику право указать имущество, на которое он просит обратить взыскание в первую очередь. 

«В ситуации, когда части имущества несостоятельного лица достаточно для удовлетворения требований кредиторов, при решении вопроса об очередности обращения взыскания на принадлежащее ему имущество должна быть учтена воля самого должника», — разъясняет Верховный Суд РФ.

Ранее такую позицию ВС РФ не высказывал. Замечу, что в результате судам необходимо будет детально учитывать фактические обстоятельства (состояние имущества, его ликвидность, стоимость и прочее). 

А ВОЗ И НЫНЕ ТАМ…

Квартирный вопрос в нашей стране всегда занимал особое место. Проблема обращения взыскания на единственное жилье гражданина разбила юристов на два лагеря: одни заняли позицию кредиторов, другие встали на сторону должника.

Отметим, что принципиально вопрос о допустимости взыскания на единственное жилье, превышающее разумные потребности должника и его семьи, был решен Конституционном Судом РФ еще в 2012 году в Постановлении № 11-П.

Конституционный Суд РФ обязал законодателя внести изменения в ГПК РФ и уточнить пределы действия исполнительского иммунитета. Следует выработать критерии, при которых единственное жилье обеспечит должнику уровень, достаточный для удовлетворения разумной потребности в жилище. Если жилье превышает указанный уровень, то у кредиторов может возникнуть право обратить на него взыскание с сохранением у должника жилья, необходимого для нормального существования. До сих пор такое регулирование законодателем не разработано.

В условиях отсутствия четких законодательно установленных пределов применения института исполнительного иммунитета суды все чаще самостоятельно устанавливают критерии для его преодоления. На практике суды даже создают при обращении взыскания долевую собственность⁵. Однако такая позиция нежизнеспособна, так как рыночная стоимость квартиры всегда выше, чем суммарная стоимость долей квартиры, принадлежащих разным людям. Кроме того, взыскателю важно получить денежное удовлетворение требований, а не неликвидное имущество.

Ну а пробелами в действующем законодательстве традиционно активно пользуются недобросовестные должники. 

Вопрос о недобросовестности должника ранее уже рассматривался Верховным Судом РФ в резонансном деле А. Фрущака⁶. Тогда суд фактически допустил обращение взыскания на единственное жилье в случае выявления противоправных действий должника, направленных на скрытие имущества от реализации. 

Таким образом, у исполнительского иммунитета единственного жилья гражданина возникло ограничение в виде принципа добросовестности участников гражданского оборота. 

Под злоупотреблением правом признаются действия, направленные на сокрытие имущества и за счет этого уклонение от погашения имеющейся задолженности⁷. 

Законодатель предъявляет повышенные требования к гражданину-должнику в части добросовестности⁸, так как банкротство граждан является механизмом нахождения компромисса между должником и его кредиторами, а не способом избавления от накопленных долгов⁹.

Поэтому суду следует пресекать ситуации, когда должник злоупотребляет своим правом, искусственно распространяя исполнительский иммунитет на имущество. В таких случаях суд, принимая во внимание необходимость соблюдения баланса интересов должника и кредиторов, может допустить обращение взыскания на имущество должника. 

Подводя итог, отметим, что наиболее правильным представляется подход, допускающий взыскание на единственное жилье при соблюдении баланса интересов должника и кредитора. Запрет на взыскание роскошного единственного жилого помещения может свидетельствовать о соблюдении имущественных интересов должника в ущерб интересам взыскателя. 

С сожалением приходится констатировать, что комментируемое Определение Верховного Суда РФ в целом не решило проблему обращения взыскания на единственное жилье должника. Кредиторам не остается ничего, кроме как ждать, когда законодатель исполнит предписание Конституционного Суда РФ и выработает порядок обмена единственного жилья. Однако не все так безнадежно, ведь кредиторам приоткрылась возможность оспаривать недобросовестное поведение должников в целях обращения взыскания на их имущество. 

Агина Копейкина, «Банкровское обозрение»