ВС РФ рассмотрит спор о транзитном платеже между участниками группы компаний

14.03.2024 Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда РФ рассмотрит кассационную жалобу ПАО «Банк ВТБ» (далее – банк) на определение Арбитражного суда города Москвы от 12.12.2022, постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 14.03.2023 и постановление Арбитражного суда Московского округа от 07.06.2023 по делу № А40-286599/2019 о несостоятельности (банкротстве) ООО «Ай Ди Эс Навигатор» (далее – общество).

В рамках дела о банкротстве общества его конкурсный управляющий обратился с заявлением о признании недействительной сделки – перечисления 41,4 млн. руб. обществом в пользу ООО «МТК» (далее – компания) и применении последствий недействительности этой сделки. В обоснование заявления конкурсный управляющий указал, что платеж совершен при наличии признаков объективного банкротства у общества, ответчик (компания) – это аффилированное лицо, и сделка привела к преимущественному удовлетворению требований компании. К тому же сделка совершена в пределах шести месяцев до принятия арбитражным судом заявления о признании общества банкротом, и в связи с этим она может быть признана недействительной на основании п. 3 ст. 61.3 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве).

Банк – конкурсный кредитор общества – возражал против удовлетворения заявления конкурсного управляющего. Возражения Банка основаны на том, что общество входило в одну группу с ответчиком по рассматриваемому спору (компанией) и еще одним юридическим лицом – ООО «Интеллект Дриллинг Сервисиз» (далее – фирма). В отношении всех трех взаимосвязанных юридических лиц открыты процедуры конкурсного производства. При этом банк обратил внимание на особенности оборота денежных средств внутри указанной группы компаний. В соответствии с выписками по счету общество получило 166,6 млн. руб. от фирмы, из них оно в тот же день перенаправило 41,4 млн. руб. компании (оспариваемая сделка) и 122 млн. руб. возвратило назад фирме. В свою очередь, компания на следующий день возвратила основную часть полученных от общества средств (38 млн. руб.) первоначальному плательщику – фирме. По мнению банка, это были транзитные перечисления денежных средств внутри группы, к числу которых относится и оспариваемая сделка, а не расчеты в рамках реальных хозяйственных отношений. Договоры, на основании которых якобы проводились платежи, использовались лишь в качестве прикрытия для легализации платежных операций. Учитывая приведенные банком обстоятельства, применение последствий недействительности сделок в этом случае не могло привести к пополнению конкурсной массы общества. Результатом оспаривания внутригрупповых платежей станет лишь увеличение взаимных требований аффилированных лиц.

Суд первой инстанции, с выводами которого согласился апелляционный суд и суд округа, признал сделку недействительной и применил двустороннюю реституцию в виде взыскания 41,4 млн. руб. с компании в пользу общества и восстановления задолженности общества перед компанией в том же размере. Признавая сделку недействительной, суды отметили, что оспариваемый платеж привел к преимущественному погашению требований компании перед другими кредиторами, так как в соответствии с реестром требований кредиторов общества на дату оспариваемого платежа у него была задолженность по обязательствам, возникшим до совершения этой сделки. При этом суды установили наличие признаков аффилированности общества и компании – учредителями обеих компаний в равных долях (по 50%) являются одни и те же лица. Отклоняя доводы банка о внутригрупповом и транзитном характере сделки, суды указали, что данные особенности не должны приводить к ущемлению прав независимых кредиторов общества, существование требований которых по состоянию на момент совершения оспариваемого платежа установлено судами.

Банк не согласился с принятыми судебными актами и обратился с кассационной жалобой в Верховный Суд РФ. Он настаивает, что изначально денежные средства были получены обществом в отсутствие к тому законных оснований и сразу после получения перераспределены в пользу иных членов группы, поэтому спорное перечисление не повлекло за собой причинение вреда кредиторам общества. Из-за того, что платеж совершен в отсутствие реальных отношений между обществом и компанией, нельзя говорить и о предпочтительном удовлетворении требований – п. 3 ст. 61.3 Закона о банкротстве в данном деле применен судами ошибочно.

На мой взгляд, доводы банка заинтересовали высшую судебную инстанцию в связи со следующим.

Согласно абзацу пятому п. 1 ст. 61.3 Закона о банкротстве сделка, совершенная должником в отношении отдельного кредитора или иного лица, может быть признана арбитражным судом недействительной, если она привела к тому, что отдельному кредитору оказано или может быть оказано большее предпочтение в отношении удовлетворения требований, существовавших до совершения оспариваемой сделки, чем было бы оказано в случае расчетов с кредиторами в порядке очередности в соответствии с законодательством РФ о несостоятельности (банкротстве). В силу п. 3 ст. 61.3 Закона о банкротстве в случае, когда оспариваемая сделка совершена должником в течение шести месяцев до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом, для признания ее недействительной необходимо также доказать, что лицу, в отношении которого совершена такая сделка, было известно о признаке неплатежеспособности или недостаточности имущества, либо об обстоятельствах, которые позволяют сделать вывод о признаке неплатежеспособности или недостаточности имущества. При этом предполагается, что заинтересованное лицо знало о признаке неплатежеспособности или недостаточности имущества, если не доказано обратное. В свою очередь аффилированные лица признаются заинтересованными по отношению к должнику (п. 1 ст. 19 Закона о банкротстве).

В соответствии с позицией, изложенной в п. 19 Обзора судебной практики ВС РФ № 3 (2021), утвержденного Президиумом ВС РФ 10.11.2021, разрешая вопрос о допустимости оспаривания действий должника, необходимо определить, может ли такое действие негативно повлиять на конкурсную массу и, как следствие, на имущественные права кредиторов.

Признавая оспариваемую сделку недействительной, суды уклонились от оценки всей цепочки сделок-платежей между входящими в одну группу лицами и оценки доводов банка о том, что реальные хозяйственные отношения между обществом и компанией отсутствовали.

Внутри группы компаний был совершен транзитный платеж: фирма перечислила деньги (166 млн.) обществу, общество перечислило большую часть этих денег (122 млн.) обратно фирме и меньшую часть (41,4 млн.) перевела компании, а компания в свою очередь вернула большую часть денег (38 млн.) обществу. В результате из переводимых по цепочке денежных средств у общества осталось порядка 2,6 млн. руб., у компании осталось 3,4 млн. руб. и 160 млн. руб. (из 166 млн. руб.) вернулись обратно фирме.

СКЭС ВС РФ в своем определении от 08.10.2020 № 308-ЭС20-8307 отметила, что версия о транзитном перечислении денежных средств, который не опосредует реальные хозяйственные отношения, а создает лишь видимость этого, может выглядеть убедительной, только если предположить, что действия координировались из единого центра принятия управленческих решений, иными словами, если контрагент и должник были аффилированы по признаку вхождения в одну группу лиц, объединенную общими экономическими интересами.

Исходя из текста судебных актов нижестоящих судов не ясно, на основании каких доказательств банк утверждает, что фирма является аффилированным лицом по отношению к обществу и компании. Обстоятельства фактического наличия обязательств, в рамках которых якобы был осуществлен оспариваемый платеж общества в пользу компании, судами также не исследовались.

Вместе с тем, если исходить из того, что доводы банка о вхождении всех трех лиц в единую группу компаний и об отсутствии реальных правоотношений между ними являются обоснованными, можно прийти к следующим выводам:

— сделка между обществом и компанией носит транзитный характер, целью всей цепочки сделок было перераспределение денежных средств фирмы в пользу общества и компании;

— фактически сделка осуществлена не за счет имущества общества-должника, а за счет фирмы.

Полагаю, что оспариваемый платеж может быть квалифицирован как притворная сделка, то есть как сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку – перечисление денежных средств фирмой в пользу компании (п. 2 ст. 170 Гражданского кодекса РФ), но не как не сделка с предпочтением (п. 3 ст. 61.3 Закона о банкротстве).

При этом довод банка о том, что применение последствий недействительности сделки в рассматриваемом споре не может привести к пополнению конкурсной массы общества и результатом станет лишь увеличение взаимных требований аффилированных лиц, представляется не столь выигрышным, как довод о транзитном характере сделок.

В силу п. 2 ст. 61.6 Закона о банкротстве лица, которым передано имущество по сделке, признанной недействительной на основании п. 3 ст. 61.3 Закона о банкротстве, в случае возврата в конкурсную массу полученного по недействительной сделке имущества приобретают право требования к должнику. Это право требования подлежит удовлетворению после удовлетворения требований кредиторов третьей очереди, включенных в реестр требований кредиторов (то есть субординируется). В таком случае применение последствий недействительности платежа в рассматриваемом споре не могло привести к тому, что в реестр требований кредиторов общества включили бы требование компании, так как такое реституционное требование учитывается за реестром и может быть заявлено только после возврата в конкурсную массу полученного по недействительной сделке.

По моему мнению, СКЭС ВС РФ отменит принятые судебные акты и направит спор на новое рассмотрение. Суду первой инстанции необходимо будет дать оценку доказательствам аффилированности фирмы с двумя другими лицами и доказательствам транзитного характера оспариваемого платежа, и установить в результате, мог ли оспариваемый платеж фактически негативно повлиять на конкурсную массу общества, учитывая природу всей цепочки сделок между лицами, входящими в одну группу компаний.

Верховный Cуд РФ ранее не рассматривал подобные споры. Надеюсь, что сформированная в этом споре позиция высшей судебной инстанции внесет ясность в вопрос целесообразности оспаривания транзитных платежей, которые в отрыве от всей цепочки сделок и фактических оснований их совершения формально могут подходить под критерии признания их недействительными по предусмотренным Законом о банкротстве основаниям, но при более детальном рассмотрении не могут быть признаны действиями, причинившими вред конкурсной массе.

Федресурс