ВС РФ решит, следует ли учитывать результат перечисления отступного при определении вознаграждения управляющего

26.05.2022 Экономическая коллегия Верховного суда РФ рассмотрит кассационную жалобу ПАО «Банк «ТРАСТ» (далее – банк) на определение Арбитражного суда города Москвы от 18.06.2021, постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 27.08.2021 и постановление Арбитражного суда Московского округа от 24.11.2021, вынесенные по делу № А40-220454/2017 о банкротстве ЗАО «ТПГК-Финанс» (далее – должник) об утверждении процентной части  вознаграждения арбитражного управляющего. 

22.12.2017 должник признан банкротом по упрощенной процедуре, конкурсным управляющим утвержден Евгений Борисович Врубель. В ходе конкурсного производства из активов должника была выявлена только дебиторская задолженность. Торги по реализации этого имущества были признаны несостоявшимися из-за отсутствия заявок на участие. Собрание кредиторов должника приняло решение о реализации данных имущественных прав должника путем предоставления отступного. В результате этого 21.07.2020 должник и банк заключили соглашение об отступном, в соответствии с которым банку были переданы указанные имущественные права.

Банк во исполнение требований п.14 ст. 142.1 ФЗ от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве) перечислил в конкурсную массу 569 038 523,45 руб. для пропорционального удовлетворения требований остальных кредиторов. Так как за счет полученных от банка денежных средств были частично погашены требования кредиторов, конкурсный управляющий обратился в арбитражный суд с ходатайством об утверждении ему суммы процентов по вознаграждению в расчете 3% от размера удовлетворенных требований, включенных в реестр требований кредиторов. Сумма вознаграждения по мнению управляющего должна была составить 16 597 005,05 руб.

Банк, в свою очередь, возражал против удовлетворения заявленного ходатайства, указав на отсутствие оснований для начисления процентов по вознаграждению, так как конкурсный управляющий действовал пассивно и его деятельность не повлекла пополнение конкурсной массы. Банк сослался на п. 22 Обзора судебной практики по вопросам, связанным с участием уполномоченных органов в делах о банкротстве и применяемых в этих делах процедурах банкротства (утв. Президиумом ВС РФ 20.12.2016 в редакции 26.12.2018; далее – Обзор от 20.12.2016), в соответствии с которым денежные средства, полученные в конкурсную массу от кредитора, получившего отступное, не учитываются в расчете процентов по вознаграждению, а проценты как стимулирующая выплата не выплачиваются, если деятельность управляющего была неэффективна.

Определением суда от 18.06.2021, оставленным без изменения постановлением апелляционного суда от 27.08.2021 и постановлением суда округа от 24.11.2021, ходатайство удовлетворено в полном объеме на основании абз.5 п. 13 ст. 20.6 Закона о банкротстве. В ответ на доводы банка суды указали, что в данном случае проценты по вознаграждению управляющего рассчитаны без учета размера удовлетворенных требований банка. Кроме того, судом первой инстанции отмечено, что заключению соглашения об отступном предшествовала процедура продажи имущества должника на торгах в соответствии с положениями Закона о банкротстве. 

Правом на получение отступного обладал каждый из кредиторов, однако воспользовался им только банк. Следовательно, соглашение об отступном  было заключено не только в результате инициативы банка, но и в результате добросовестных действий конкурсного управляющего по продаже имущества должника. К тому же в деле о банкротстве отсутствуют удовлетворенные жалобы на действия (бездействие) конкурсного управляющего Врубеля Е.Б.

В своей жалобе на указанные судебные акты в ВС РФ, банк указал, что проценты по вознаграждению арбитражного управляющего являются стимулирующей частью его дохода, поэтому погашение требований кредиторов способами, не связанными с эффективным осуществлением конкурсным управляющим мероприятий в рамках соответствующей процедуры банкротства, не может рассматриваться как основание для выплаты такого дополнительного стимулирующего вознаграждения (п.22 Обзора от 20.12.2016).

Нижестоящие суды не дали оценку доводам банка по вопросам снижения суммы процентов или полного лишения конкурсного управляющего вознаграждения. Эти доводы основывались на том, что конкурсный управляющий работал формально и его действия не привели к пополнению конкурсной массы. Вся проделанная Врубелем Е.Б. работа за 3,5 года свелась к выполнению формальных обязанностей конкурсного управляющего: проведение собраний кредиторов, проведение торгов, составление отчетов о ходе процедуры банкротства. За весь период исполнения конкурсным управляющим обязанностей не было никакого пополнения конкурсной массы должника. Имущество должника (за исключением дебиторской задолженности) не было выявлено. Все мероприятия конкурсного производства (за исключением собраний кредиторов и комитета кредиторов) проведены привлеченными конкурсным управляющим лицами, за что им уже выплачено вознаграждение из конкурсной массы должника.

Единственным источником пополнения конкурсной массы стал платеж самого кредитора (банка), согласившегося на получение в качестве отступного имущества, которое конкурсный управляющий так и не реализовал.  Погашение требований кредиторов произошло способом, не связанным с эффективным проведением конкурсным управляющим процедуры конкурсного производства. Причинно-следственная связь между деятельностью конкурсного управляющего и положительными для кредиторов результатами процедуры конкурсного производства отсутствует.

В связи с этим, по мнению кассатора, выплата конкурсному управляющему вознаграждения (по крайней мере в полном объеме) противоречит п. 4 ст. 20.3 Закона о банкротстве («при проведении процедур, применяемых в деле о банкротстве, арбитражный управляющий обязан действовать добросовестно и разумно в интересах должника, кредиторов и общества») и наносит существенный ущерб кредиторам, так как после погашения процентного вознаграждения оставшиеся денежные средства поступают в конкурсную массу и направляются на погашение требований кредиторов, в том числе и третьей очереди.

Действительно, судебная практика, как правило, исходит из того, что правовая природа вознаграждения арбитражного управляющего носит частноправовой встречный характер, и включает в себя плату за проведение всех мероприятий в процедурах банкротства, в том числе и плату за оказываемые управляющим услуги. Именно активные действия арбитражного управляющего, направленные в том числе на изменение структуры активов должника, в результате которого произошло удовлетворение требований кредиторов – условие получения арбитражным управляющим вознаграждения в виде процентов. 

В отличие от фиксированной части вознаграждения, полагающейся арбитражному управляющему по умолчанию, предусмотренные  п.13 ст. 20.6 Закона о банкротстве проценты по вознаграждению – это дополнительная стимулирующая часть его дохода, подобие премии за фактические результаты деятельности, поощрение за эффективное осуществление мероприятий по формированию и реализации конкурсной массы в соответствующей процедуре банкротства. Эта позиция ВС РФ изложена в п. 22 Обзора от 20.12.2016, распространяется на всех кредиторов и неоднократно подтверждалась в конкретных спорах (например, постановления Арбитражного суда Уральского округа от 17.08.2017 N Ф09-4392/17 по делу N А76-670/2014, Арбитражного суда Северо-Западного округа от 26.06.2017 N Ф07-5463/17 по делу N А56-29334/2012, а также Определения Верховного Суда РФ от 19 марта 2021 г. N 304-ЭС19-15325(3) по делу N А03-2125/2018, Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 23 августа 2021 г. N 305-ЭС21-9813 по делу N А41-36090/2017).

Поэтому возможность начисления стимулирующей выплаты неразрывно связана с совершаемыми арбитражным управляющим действиями, его ролью в процедуре банкротства. Стимулирующая часть вознаграждения не подлежит выплате, если представлены доказательства, что управляющий не внёс какого-либо существенного вклада в достижение целей процедуры банкротства. Так, в деле N А03-2125/2018 ВС РФ подтвердил, что поскольку процедура банкротства должника прекращена не в результате восстановления его платёжеспособности, а арбитражным управляющим не представлены доказательства экстраординарности выполненных им мероприятий, которые существенным образом изменили структуру активов должника, привели к росту стоимости его имущества, с учетом отсутствия причинно-следственной связи между намерением общества «Рантье» погасить реестр требований кредиторов и действиями управляющего при исполнении им своих обязанностей, то арбитражный управляющий не вправе претендовать на выплату дополнительного вознаграждения в виде процентов.

Второе обязательное условие начисления процентов по вознаграждению конкурсного управляющего – удовлетворение кредиторских требований. 
В рассматриваемом деле требования кредиторов погашены за счет принятия одним кредитором (банком) имущественных прав должника в виде отступного и получения другими кредиторами денежных средств, перечисленных банком в соответствии с п.14 ст.142.1 Закона о банкротстве для пропорционального удовлетворения требований остальных кредиторов. 

Согласно п.1 ст. 142 Закона о банкротстве конкурсный управляющий производит расчеты с кредиторами в соответствии с реестром требований кредиторов. По общему правилу удовлетворение требований кредиторов производится путем перечисления денежных средств на их счета (вклады) (п.2 ст.142 Закона о банкротстве). В силу п.8 ст.142 Закона о банкротстве погашенными требованиями кредиторов считаются не только удовлетворенные требования, а также те требования, в связи с которыми достигнуто соглашение об отступном, или конкурсным управляющим заявлено о зачете требований, или имеются иные основания для прекращения обязательств. При этом в арбитражной практике сформировалась правовая позиция, в соответствии с которой по смыслу ст.20.6 Закона о банкротстве в базу для расчета процентов по вознаграждению конкурсного управляющего не включаются суммы требований, погашенные путем предоставления нереализованного имущества в качестве отступного (п.22 Обзора от 20.12.2016).

В п. 21 Обзора от 20.12.2016  и в ст.142.1 Закона о банкротстве изложена правовая позиция, в соответствии с которой кредитор, выразивший согласие на погашение требований путем принятия отступного, обязан обеспечить соблюдение принципа очередности и пропорциональности удовлетворения требований уполномоченного органа и иных кредиторов, осуществив в их пользу соответствующие выплаты. При этом принцип очередности предполагает возможность погашения требований кредитора путем предоставления ему отступного только при полном погашении таким кредитором требований иных кредиторов приоритетной очередности (независимо от стоимости имущества, передаваемого в качестве отступного).

Кроме этого, законодательно установленное правило о необходимости соблюдения принципа пропорциональности означает следующее: принимающий отступное кредитор сверх того перечисляет на счет должника сумму, определяемую как разность между стоимостью имущества и размером требований принимающего отступное кредитора, которые были бы погашены за счет продажи данного имущества третьему лицу по цене отступного, если бы отсутствовали требования кредиторов приоритетной очередности. Эта дополнительная сумма подлежит распределению между иными кредиторами той же очередности, к которой относится принимающий отступное кредитор, пропорционально размеру их требований к должнику, включенных в реестр.

Таким образом, денежные средства, полученные иными кредиторами в счет погашения своих требований от кредитора, принявшего отступное, являются «частью» реализации отступного и связаны только с действиями самого кредитора, а не с активной деятельностью арбитражного управляющего. 

Однако суд округа в рамках дела отметил, что Закон о банкротстве, а также Обзор от 20.12.2016 не содержит запрета на включение в базу для расчета вознаграждения конкурсного управляющего процента от требований кредиторов, погашенных в результате распределения денежных средств, подлежащих перечислению кредитором, принимающим отступное, а в соответствии с абзацем 2 пункта 13.1 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 25 декабря 2013 г. N 97 «О некоторых вопросах, связанных с вознаграждением арбитражного управляющего при банкротстве», при исчислении вознаграждения конкурсного управляющего в форме процентов учитываются включенные в реестр требования всех очередей  удовлетворенные конкурсным управляющим.

Я считаю, что речь идет о неправильном толковании судами п.22 Обзора от 20.12.2016. Кроме этого, как указывал Конституционный Суд Российской Федерации в ряде постановлений в случаях, когда суды при рассмотрении дела не исследуют по существу фактические обстоятельства, ограничиваясь только установлением формальных условий применения нормы, право на судебную защиту, закрепленное ст. 46 (часть 1) Конституции Российской Федерации, оказывается существенно ущемленным. Эта правовая позиция имеет общий характер и касается любых правоприменителей (Постановление Конституционного Суда РФ от 14.07.2003 N 12-П). 

На мой взгляд, в рассматриваемом случае суды ограничились установлением именно формальных условий применения нормы о размере процентной части вознаграждения управляющего, что фактически нарушает баланс интересов кредиторов, направленных на максимальное удовлетворение своих требований и арбитражного управляющего, исполнявшего свои обязанности разумно и добросовестно, на получение вознаграждение за проведение процедуры

Полагаю, ВС отправит дело на новое рассмотрение и предложит оценить доводы кредитора, активность деятельности арбитражного управляющего, и возможность включения денежных средств, поступивших от кредитора, принявшего отступное, в базу для расчета процентов, что должно исключить в дальнейшем возникновение подобных ситуаций. 

Вместе с тем, нельзя не отметить, что спор о справедливости размера стимулирующего вознаграждения арбитражному управляющему оставляет за скобками вопрос об очевидной несправедливости размера основного вознаграждения арбитражных управляющих, которое уже двадцать лет остается неизменным.

Ульяна Гоголишвили-Нефедова, Федресурс