ВС РФ рассмотрит обособленный спор о субординации требований аффилированного с банкротом лица

20 января 2022 года Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда РФ рассмотрит кассационные жалобы конкурсного управляющего Лазаренко Л.Е. и ФНС России на постановление Шестнадцатого арбитражного апелляционного суда от 06.04.2021 и постановление Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 01.07.2021 по делу № А20-3223/2017 о несостоятельности (банкротстве) ООО «Концерн РИАЛ» (далее – Должник).

Определением Арбитражного суда Кабардино-Балкарской республики от 11.08.2020 по делу №А20-3128/2018 на основании п.2 ст.61.2 Закона о банкротстве и ст. 10, 168 и 170 ГК РФ была признана недействительной сделка по перечислению денежных средств ООО «Риалбио» в пользу Должника, и были применены последствия недействительности в виде взыскания с ООО «Концерн РИАЛ» в пользу ООО «Риалбио» 419 305 947 руб. 88 коп.

В рамках дела о банкротстве Должника ООО «Риалбио» (далее – Кредитор) заявило требование о включении реституционного требования в реестр требований кредиторов Должника.

Суд первой инстанции признал требование Кредитора обоснованным и определил, что оно подлежит удовлетворению в очереди, предшествующей распределению ликвидационной квоты. В качестве обоснования своего решения суд сослался на положение п.3.1 Обзора судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц (утв. Президиумом ВС РФ 29.01.2020г.), в соответствии с которым требование о возврате компенсационного финансирования, полученного от аффилированного лица, не может быть противопоставлено требованиям независимых кредиторов.

Для применения данного подхода, как указал суд, необходимо установить два факта:

1) Кредитор является лицом, аффилированным с Должником;

2) Требование основано на договоре, исполнение по которому предоставлено Должнику в условиях имущественного кризиса, то есть носит компенсационный характер.

Факт аффилированности Должника и Кредитора установлен рядом вступивших в законную силу судебных актов – в частности, Определением АС Красноярского края от 13.06.2018 по делу №А33-1677-3/2013, Определением АС Московской области от 21.02.2018 по делу №А41-10052/17, Определением АС Кабардино-балкарской республики от 11.08.2020 по делу №А20-3118/2018.

Перечисленными судебными актами установлено, что Кредитор и Должник входят в одну группу компаний, бенефициаром которой через кипрскую компанию Evisama Holdings является Абазехов Хадис Часамбиевич. Кроме того, суд обратил внимание на ряд сделок, которые заключались между участниками группы компаний в целях обеспечения обязательств друг друга по кредитным договорам.

Также суд посчитал доказанным факт перечисления средств Должнику в ситуации имущественного кризиса, поскольку на момент транзакции в реестр требований кредиторов Должника были включены требования ФНС, а требования ПАО НБ «Траст», обеспеченные залогом, находились в процессе рассмотрения.

По мнению суда, предоставление Должнику денежных средств в такой ситуации представляло собой компенсационное финансирование и являлось результатом перераспределения денежных средств внутри одной группы лиц.

Кроме этого, суд отметил, что и сам конечный бенефициар, и ряд участников группы компаний находятся в процедурах банкротства. В каждой из процедур рассматриваются заявления о признании недействительными банковских операций, совершенных в пользу или в интересах членов группы. Данные сделки имеют ряд схожих черт: один период совершения, отсутствие экономической целесообразности, документация от руководителя должника не передана арбитражному управляющему, назначение платежей и т. д.

Как указал суд, в результате признания таких платежей недействительными участники группы получают право на обращение с заявлениями о включении реституционных требований в реестры требований кредиторов должников – участников группы и активное участие в делах о банкротстве друг друга. В результате доля требований независимых кредиторов уменьшается, доля же аффилированных должнику кредиторов в реестре увеличивается, что противоречит целям процедуры банкротства и нарушает законные права независимых кредиторов.

В итоге суд пришел к выводу, что Кредитор в данном случае должен нести риски, связанные с предоставлением Должнику, находящемуся в ситуации финансового кризиса, компенсационного финансирования. Соответственно, его требования не должны конкурировать с требованиями независимых кредиторов и подлежат субординации.

ООО «Риалбио» не согласилось с принятым судебным актом и подало апелляционную жалобу. По его мнению, суд первой инстанции при вынесении решения не учел, что очередность реституционного требования не подлежит снижению, так как такое понижение фактически ведет к переложению ответственности за действия контролирующих лиц на независимых кредиторов самого ООО «Риалбио» .

Суд апелляционной инстанции согласился с доводами апеллянта, пришел к выводу об отсутствии оснований для понижения очередности удовлетворения требования Кредитора и отменил решение суда первой инстанции в этой части.

Апелляционный суд не усмотрел оснований для понижения очередности удовлетворения требований Кредитора, указав, что в рассматриваемой ситуации стороны находятся в банкротстве, и применение данных положений будет означать возложение негативных последствий на конкурсных кредиторов заявителя требования – Кредитора. Также суд сослался на то, что в данной ситуации недопустимо применять механизм, закрепленный в п.2 ст.61.6 Закона о банкротстве, предусматривающий понижение очередности удовлетворения реституционного требования недобросовестного контрагента по признанной в деле о банкротстве должника сделке относительно требований его реестровых кредиторов.

Суд кассационной инстанции согласился с выводами, которые сделал суд апелляционной инстанции. По моему мнению, суд, по сути, уклонился от оценки внутригрупповых отношений между Должником и Кредитором, сфокусировавшись на неприменении в данной ситуации п.2 ст.61.6 Закона о банкротстве.

Верховному Суду РФ в данном случае предстоит разобраться с вопросом – подлежит ли субординации требование лица, находящегося в процедуре банкротства так же как и Должник. Данный вопрос неоднозначно разрешается в судебной практике. Довольно часто суды отказывают в субординации таких требований, указывая, что в отношении кредитора введена процедура конкурсного производства, и конкурсный управляющий такого кредитора обращается с заявлением о включении в реестр с целями защиты прав и охраняемых законом интересов гражданско-правового сообщества, объединяющего кредиторов заявителя (Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 19.08.2021г. по делу № А47-8819/2019).

Также суды отмечают, что в такой ситуации кредитор, являясь ранее аффилированным по отношению к должнику лицом, в настоящее время такой статус потерял в связи с введением в отношении него процедуры банкротства (Постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 09.12.2021 N 11АП-15832/2021 по делу N А55-30718/2016).

Другим фактором, имеющим значение для принятия подобных решений, служит наличие или отсутствие в реестре требования кредиторов должника независимых кредиторов. Так, в уже упомянутом выше деле № А47-8819/2019 суд исходил из того, что включенные ранее в третью очередь реестра требования иных кредиторов являются аналогичными по своей правовой природе требованиям заявителя (то есть фактически указывает, что включенные ранее требования также должны были быть субординированы), соответственно, в целях соблюдения принципа равенства требования заявителя не могут быть субординированы.

Однако, очевидно, что такая логика имеет ряд изъянов. Первый из них заключается в том, что отсутствие у должника независимых кредиторов на момент вынесения решения о включении в реестр совершенно не означает отсутствие таких кредиторов в принципе. Даже если реестр кредиторов должника закрыт, нельзя утверждать, что в дальнейшем к должнику не будут заявлены дополнительные требования, например, из оспоренных сделок. В случае, если реестр не закрыт, и на рассмотрении суда находятся заявления кредиторов о включении требований в реестр, ситуация становится существенно сложнее и абсурднее.

Кроме того, основанием для субординации выступает не наличие или отсутствие в реестре требований кредиторов иных аффилированных лиц и не наличие фактической аффилированности между должником и кредитором на момент разрешения спора о включении требований в реестр.

Основанием для субординации является характер правоотношений между кредитором и должником по финансированию деятельности последнего. В случае, если такое финансирование предоставлено в условиях финансового кризиса и нацелено на вывод компании из сложного финансового положения, то риски неудачи ложатся на лицо, предоставившее такое финансирование должнику. Перекладывание части таких рисков на кредиторов должника противоречит смыслу субординации требований.

Понятно желание судов защитить независимых кредиторов заявителя, но давайте отдельно рассмотрим столкновение интересов независимых кредиторов и аффилированных должника и заявителя.

Без субординации риски финансирования деятельности финансово нездорового субъекта экономических отношений равномерно распределены между независимыми и аффилированными кредиторами. Применение доктрины субординации перекладывает риски утраты предоставленного должнику компенсационного финансирования на аффилированных с ним лиц.

В случае, если банкротство аффилированного лица начнется после включения его требований в реестр должника, то его требования будут субординированы, и конфигурация соотношения рисков сохранится. Они будут возложены на это лицо, и, соответственно, на его кредиторов. И что — после введения процедуры банкротства (если следовать логике защиты интересов кредиторов аффилированного лица) нужно будет пересмотреть решение о субординации требований такого кредитора? Считаю, что это нерационально и приведет к дестабилизации оборота, когда судебные решения будут пересматриваться крайне часто.

Подход апелляционной и кассационной инстанций в рассматриваемом споре изменяет описанную выше конфигурацию рисков и переносит часть из них обратно на независимых кредиторов Должника. На мой взгляд, это неправильно.

Во-первых, как уже было указано выше, это изменяет баланс рисков, по сути нивелируя субординацию требований как институт. Да, возможно, независимые кредиторы должника и заявителя действительно независимые и безупречные. Но источником противоправного поведения, то есть стороной правоотношений с ненадлежащим поведением является аффилированный кредитор должника. Его кредиторы являются его непосредственными контрагентами, которые осознанно вступали с ним в правоотношения. Независимые кредиторы должника, в свою очередь, не имели взаимоотношений с неисправным субъектом правоотношения, поэтому перекладывание на них риска его недобросовестного или незаконного поведения явно несправедливо (ну, или более несправедливо, чем возложение риска на независимых кредиторов заявителя).

Во-вторых, это порождает возможности для злоупотребления за счет выстраивания длинных цепочек банкротящихся компаний, когда независимым кредиторам должника нужно контролировать не только ход процедуры банкротства своего контрагента, но и процедуры банкротства таких «независимых» кредиторов.

В-третьих, не следует забывать, что у аффилированного кредитора, пусть и находящегося в процессе банкротства, есть корпоративные кредиторы, которые получат удовлетворение после погашения реестра. Если аффилированный кредитор будет включен в третью очередь реестра должника, такие корпоративные кредиторы также располагают гипотетической возможностью получить удовлетворение из средств, которые причитаются кредиторам третьей очереди реестра должника.

В-четвертых, компенсационный характер – это признак самого требования, а не лица, его заявляющего. С этой точки зрения интересно поразмышлять о том, как суд разрешит спор о включении в реестр требования, которое по своей природе подлежит субординации, если такое требование заявит лицо, получившее его в порядке цессии.

Думаю, что Верховный Суд РФ в данной ситуации отменит обжалуемые судебные акты, определение суда первой инстанции оставит в силе и обратит внимание на то, что основанием для субординации требований аффилированных лиц является характер правоотношений между сторонами по предоставлению компенсационного финансирования аффилированным лицом, а не факт аффилированности на момент включения в реестр и не наличие в реестре требований кредиторов банкрота независимых кредиторов.

Дмитрий Громов, Федресурс