Кассация: добросовестный АУ должен учитывать риски залогодержателя при продаже залога

Окружной суд указал на критерии добросовестности управляющего при продаже заложенного имущества.

В деле о банкротстве ЗАО «ИСК «Запад» конкурсный управляющий Денис Качура продал заложенное в пользу АО «Банк Воронеж» имущество, несмотря на незавершенный спор о залоговом статусе банка. Полученные от продажи средства были распределены без учета требований банка «Воронеж». Банк обратился в суд с заявлением о взыскании 5,3 млн рублей убытков с управляющего. Суды первой и апелляционной инстанций отказали, посчитав пропущенным срок исковой давности. Арбитражный суд Московского округа отменил акты нижестоящих судов, указав, что они не учли, что добросовестный управляющий не мог не осознавать риск убытков залогодержателя от продажи спорного залога до разрешения вопроса о статусе банка. Дело направлено на новое рассмотрение.

Фабула

ЗАО «ИСК «Запад» было признано банкротом (дело А40-219590/2018). В дальнейшем в реестр должника было включено требование АО «Банк Воронеж» как необеспеченное залогом, в установлении залогового статуса было отказано.

Конкурсный управляющий Денис Качура провел торги по продаже заложенного имущества и перерегистрировал право собственности на покупателя. При этом банк «Воронеж» оспаривал в судах отказ в признании его залоговым кредитором.

В дальнейшем банк «Воронеж» обратился в Арбитражный суд Москвы с заявлением о взыскании с Дениса Качуры 5,3 млн рублей убытков. По мнению банка, КУ, зная о споре о залоговом статусе, должен был зарезервировать средства от продажи залога до окончания судебного разбирательства, а также предпринять меры по приостановке торгов и регистрации прав покупателя.

Арбитражный суд Москвы, с которым позднее согласилась апелляция, отказал во взыскании убытков, сочтя пропущенным срок исковой давности. Банк «Воронеж» пожаловался в Арбитражный суд Московского округа, рассказал ТГ-канал Судебная практика по банкротству. Банк указал, что срок следует исчислять с даты, когда средств на счете должника стало меньше суммы причиненных убытков.

Что решили нижестоящие суды

Арбитражный суд Москвы отказал в удовлетворении требований АО «Банк Воронеж», сочтя срок исковой давности пропущенным. Суд исходил из того, что о нарушении своего права банк должен был узнать 25.09.2020 года, когда было утверждено Положение о порядке реализации спорного имущества. Однако заявление о взыскании убытков поступило лишь 19.01.2024 года, то есть с пропуском трехлетнего срока.

Девятый арбитражный апелляционный суд согласился с выводами суда первой инстанции.

Что решил окружной суд

Арбитражный суд Московского округа не согласился с выводами нижестоящих судов и направил спор на новое рассмотрение.

При утверждении положения о реализации предмета залога, заключении договора купли-продажи и распределении средств в ЕГРН имелась непогашенная запись об ипотеке в пользу АО «Банк Воронеж». Добросовестный управляющий не мог не осознавать, что реализация предмета залога до разрешения спора о залоговом статусе может повлечь убытки залогодержателя.

Денис Качура не опроверг, что в ЕГРН до регистрации перехода права покупателю сохранялась запись об ипотеке АО «Банк Воронеж» и не предпринял действий по ее снятию.

Нижестоящие суды не исследовали доводы банка и не установили, когда были распределены средства от продажи залога, хотя именно на этом основывался банк при определении начала срока исковой давности. Даты распределения имеют существенное значение для правильного разрешения вопроса о пропуске срока.

Также суды первой и апелляционной инстанций не оценили доводы о недобросовестности КУ, который реализовал спорное имущество и распределил средства без учета требований АО «Банк Воронеж» в период спора о его залоговом статусе.

Не было учтено определение от 14.12.2021 года, которым при повторном рассмотрении АО «Банк Воронеж» было отказано в признании залоговым кредитором именно в связи с утратой залога в деле о банкротстве после регистрации прав покупателя 15.11.2021 года.

Итог

Арбитражный суд Московского округа отменил акты нижестоящих судов и направил спор на новое рассмотрение в Арбитражный суд города Москвы.

Почему это важно

По словам юриста Nasonov Pirogov Ксении Доможировой, АС Московского округа обоснованно направил спор на новое рассмотрение в целях более детального исследования судами фактических обстоятельств.

Также АС Московского округа, подчеркнула Ксения Доможирова, обоснованно указал на недопустимость формального подхода при разрешении вопроса о сроке исковой давности и необходимость установления судами в данном контексте даты распределения КУ денежных средств.

Денис Шашкин, адвокат, управляющий партнер юридической компании «Шашкин и Партнеры» (ШИП), отметил, что этот судебный акт интересен сразу по нескольким причинам.

По словам Дениса Шашкина, будет интересно, как суды на третьем круге рассмотрения разрешат эти задачи, дадут оценку и пойдет ли арбитражный управляющий в Верховный суд. Считаю, что определение срока осведомленности о нарушенном праве должно быть привязано к моменту объективного осознания нарушения права кредитора, после которого он решает как и каким способом защищать свои права, подытожил юрист.

Управляющий партнер ЮК «Варшавский и партнеры» Владислав Варшавский отметил, что подход суда кассационной инстанции выглядит целостным. 

По словам Владислава Варшавского, конкурсный управляющий должен был предполагать, что реализация имущества, в отношении которого имеется в реестре запись об ипотеке, можете привести к возникновению убытков банка при условии наличия судебных споров, инициированных самим банком — сформированный судом кассационной инстанции стандарт добросовестного поведения для конкурсного управляющего. Выводы коллегии являются прекрасным ориентиром при разрешении в будущем споров, касающихся оценки добросовестности конкурсных управляющих, подытожил Владислав Варшавский.

Михаил Ковалев, ведущий эксперт «Центра по работе с проблемными активами», отметил, что в комментируемом споре суды подошли достаточно формально как к вопросу установления статуса кредитора, так и к вопросу ответственности управляющего при наличии грубого нарушения прав залогодержателя.

Александра Улезко, руководитель адвокатской практики Ulezko.legal, отметила, что позиция, занятая судом кассационной инстанции, в очередной раз подчеркивает публично-правовой статус конкурсного управляющего, на который особенно любят ссылаться суды, если вопрос касается его обязанностей. 

Хотя вопрос тут, подчеркнула Александра Улезко, даже не в самой продаже, а в распределении денежных средств без резервирования их до окончания спора о правах банка. На мой взгляд, позиция, занятая судом кассационной инстанции, это сигнал управляющим не торопиться и дожидаться окончания споров о правах кредиторов прежде распределения между ними вырученных средств, пояснила юрист.

Яна Алымова, юрист банкротной практики юридической компании «Центральный округ», отметила, что в силу п. 6 ст. 142 закона о банкротстве при наличии рассматриваемых в арбитражном суде на момент начала расчетов с кредиторами соответствующей очереди разногласий между КУ и кредитором КУ обязан зарезервировать денежные средства в размере, достаточном для пропорционального удовлетворения требований кредитора.

Яна Алымова отметила, что КУ с момента принятия кассационной жалобы должен был знать, что банк может стать потенциальным внеочередным кредитором должника, чьи требования обеспечены залогом.

«Кроме того, важным для рассмотрения данного дела является определение даты, когда были распределены денежные средства от реализации имущества, что судами нижестоящих инстанций сделано не было. На мой взгляд, данная судебная практика в очередной раз обращает внимание на то, что арбитражный управляющий должен действовать в интересах должника, общества и кредиторов, ведь целью банкротства, в том числе, является пропорциональное удовлетворение требований кредиторов», — пояснила юрист.

Василий Захаров, юрист судебно-арбитражной практики АБ «Шварц и Партнеры», обратил внимание на значительный промежуток времени (более года) между вынесением постановлений апелляционного суда от 04.08.2020 об отказе в признании залогового статуса и окружного суда от 31.08.2021 об отмене этого судебного акта, в течение которого управляющий продал имущество и распределил денежные средства. 

Анна Прохорова, главный юрист юридической компании NERRA, обратила внимание на два следующих аспекта.

По словам Анны Прохоровой, даже с учетом подачи кассационной жалобы спустя практически год разумному и добросовестному конкурсному управляющему следовало приостановить реализацию спорного имущества или повременить с распределением полученных денежных средств до момента, когда требование кредитора станет определенным, чтобы избежать причинения убытков.

«Во-вторых, это вопрос применения срока исковой давности. Кассация по сути указала, что ни из утвержденного в судебном порядке положения о порядке реализации спорного имущества, ни из сообщения на ЕФРСБ банк не мог узнать о нарушении его прав, на основании ст.ст. 195, 200 ГК РФ необходимо было определить даты, когда конкурсный управляющий осуществлял распределение денежных средств от реализации предмета залога. Однако решение кассации в данном кейсе представляется не столь бесспорным: банк как профессиональный участник, включенный в реестр требований кредиторов, вполне способен был установить, что спорная квартира реализуется без ипотечного обременения. Принятие соответствующих мер по воспрепятствованию подобного поведения конкурсного управляющего, конечно, является правом, тем не менее представляется, что должной осмотрительности банк в данном случае не проявил», — отметила она.

Партнер юридической компании IMPACT LEGAL Тимофей Лазарев, отметил, что комментируемое постановление АС Московского округа представляет интерес для правоприменительной практики в нескольких аспектах.

По словам Тимофея Лазарева, второй момент — когда прекращается обязанность конкурсного управляющего резервировать денежные средства для возможного расчета с кредитором, требования которого являются предметом спора (пункт 6 статьи 142 закона о банкротстве).

«04 августа 2020 г. определение суда первой инстанции было подтверждено судом апелляционной инстанции и вступило в законную силу, а кассационная жалоба была подана почти по истечении одного года, т.е. за пределами ординарных сроков кассационного обжалования. Встает вопрос о том, если судебные акты по результатам рассмотрения требования кредитора не были обжалованы в установленные сроки в порядке ординарного и экстраординарного обжалования, какой период времени конкурсный управляющий обязан резервировать денежные средства под расчеты с таким кредитором», — пояснил он.

Также Тимофей Лазарев обратил внимание на то, что в качестве ненадлежащего исполнения своих обязанностей квалифицировано бездействие конкурсного управляющего, который при наличии вступившего в законную силу судебного акта об отказе в признании залогового статуса, реализуя имущество в общем порядке, не указал в публикации на наличие обременения в виде залога (по всей видимости в этой части конкурсному управляющему вменено нарушение требований пункта 2 статьи 448 ГК РФ) и не предпринял мер для погашения в реестре записи о залоге перед реализацией имущества.

Людмила Хапугина, руководитель отдела финансово-экономических исследований экспертной компании «АльфаПро», отметила, что в данном деле суд проанализировал стандарт добросовестности и разумности арбитражного управляющего. 

Людмила Хапугина подчеркнула важность проведения всестороннего анализа действий и бездействия конкурсного управляющего через экспертизу: действия конкурсных управляющих признаются не соответствующими закону на основании оценочных суждений (недобросовестность, неразумность, необоснованность, несоразмерность).

«Кроме того, сам размер убытков должен быть в достаточной степени обоснован. Именно поэтому в каждом случае должны быть представлены доказательства, подтверждающие вину конкурсного управляющего», — отметила юрист.

Владислав Монахов, старший юрист «Алимирзоев и Трофимов», отметил, что в данном случае нельзя говорить о формировании Арбитражным судом Московского округа нового подхода к разрешаемой ситуации.

Ксения Болотова, старший юрист юридической консалтинговой группы «Ком-Юнити», согласна с позицией Арбитражного суда Московского округа: судами нижестоящих инстанций действительно не были учтены важные для дела обстоятельства. 

По словам Ксении Болотовой, ранее Экономколлегия ВС давала разъяснения по этому вопросу в определении от 15.08.2023 года № 305-ЭС23-5946 и определении от 15.11.2023 года № 305-ЭС16-11710 (4) (см. статью ВС наказал АУ за отказ резервировать денежные средства).

 «В данном случае на недобросовестность действий управляющего указывают фактические обстоятельства дела, в частности, тот факт, что на момент реализации имущество находилось в залоге у банка. В постановлении также рассматривается вопрос исковой давности по привлечению конкурсного управляющего к ответственности за убытки. Из-за отсутствия оценки нижестоящими судами всех обстоятельств дела был сделан неверный вывод о пропуске Банком срока исковой давности. По итогам пересмотра дела могут быть даны важные для практики разъяснения относительно исчисления сроков привлечения конкурсного управляющего к ответственности за причиненные убытки», — отметила Ксения Болотова.

Анна Мухина, юрист банкротного направления юридической фирмы VEGAS LEX, отметила, что постановление московской кассации не является новаторским или практикообразующим, суд округа напомнил об очевидных стандартах разумности и добросовестности арбитражных управляющих и обратил внимание судов на допущенные ошибки.

Безусловно, подчеркнула Анна Мухина, такое поведение арбитражного управляющего нельзя признать разумным и добросовестным.

«Более того, оно противоречит императивным нормам закона о банкротстве — в частности, пункту 6 статьи 142, согласно которому «в случае наличия рассматриваемых в арбитражном суде (суде) на момент начала расчетов с кредиторами соответствующей очереди разногласий между конкурсным управляющим и кредитором по заявленному требованию кредитора конкурсный управляющий обязан зарезервировать денежные средства в размере, достаточном для пропорционального удовлетворения требований соответствующего кредитора», — пояснила она.

Кроме того, по словам Анны Мухиной, Арбитражный суд Московского округа признал поспешными выводы судов нижестоящих инстанций о пропуске заявителем срока исковой давности.

«Между тем, суд аккуратно «уклонился» от формирования подхода к определению даты начала течения срока давности, указав лишь на неустановление «даты, когда была распределены денежные средства от реализации предмета залога». Вместе с тем, не стоит игнорировать кредиторский статус банка, который будучи заинтересованным в восстановлении нарушенных прав, должен был самостоятельно отслеживать судьбу спорного имущества», — подытожила юрист.

Олег Пермяков, партнер «Рустам Курмаев и партнеры», отметил, что согласно позиции суда округа основным нарушением со стороны конкурсного управляющего является то, что конкурсный управляющий приступил к реализации имущества, в отношении которого имеется спор по установлению залогового статуса, до его разрешения по существу.

По словам Олега Пермякова, учитывая также и то, что лица, участвующие в деле, несут риск наступления последствий совершения или несовершения ими процессуальных действий, с даты вступления в законную силу судебного акта суда первой инстанции и в отсутствие обеспечительных мер, у конкурсного управляющего имелись все основания для проведения мероприятий по реализации имущества.

«Так, например, в случае принятия судом кассационной инстанции судебного акта об оставлении без изменения судебных актов судов первой и апелляционной инстанций, отказе в передаче к рассмотрению дела «второй кассацией», и в последующем рассмотрением дела по инициативе председателя (заместителя председателя) Верховного суда, возникает правовой вопрос о том, какой судебный акт является «гарантией» действий (бездействия) управляющего. В практическом плане позиция суда округа служит подтверждением тому, что несмотря на самостоятельный характер деятельности управляющих, фактически каждое их действие (бездействие) должно быть подтверждено в судебном порядке и как минимум до рассмотрения дела судом кассационной инстанции», — пояснил он.

Антон Никулин, адвокат практик «Банкротство» и «Комплексная защита бизнеса» юридической компании «ПРАВЫЙ БЕРЕГ», отметил, что поскольку в данном случае суды первой и апелляционной инстанции отказали в удовлетворении заявления о взыскании с КУ убытков на основании пропуска заявителем срока исковой давности и не дали оценки его доводам по существу спора, то и в постановлении кассационной инстанции суд уделил вопросу исчисления срока исковой давности основное внимание.

По словам Антона Никулина, в связи с тем, что предметом залога являлся объект недвижимости, право на который было зарегистрировано за покупателем спустя почти 14 месяцев после утверждения судом первой инстанции положения о порядке, сроках и условиях реализации имущества, трехлетний срок исковой давности заявителем пропущен не был, а позиция суда кассационной инстанции является обоснованной.

«С учетом обстоятельств дела, оценка доводов заявителя о недобросовестности действий КУ по существу, которую предстоит дать суду первой и вероятно последующих инстанций, является необходимой для правильного рассмотрения спора. В данном случае действия КУ формально соответствовали закону и принятым по делу судебным актам, однако впоследствии они могут быть оценены как недобросовестные, неразумные, если КУ не докажет иное, ведь именно на него законом и сложившейся судебной практикой возлагается бремя доказывания собственной добросовестности, а нормы статей 20.3, 20.7, 60 и 131 закона о банкротстве позволяют признавать действия арбитражного управляющего не соответствующими закону post factum. Для практики в целом постановление кассации и последующие за ним судебные акты будут иметь ограниченное значение, однако с его учетом арбитражные управляющие могут корректировать свою работу и работу привлекаемых на процедуру специалистов», — пояснил он. 

Анна Варакута, юрист IMPRAVO, отметила, что комментируемое постановление содержит важные выводы и наталкивает на дискуссионные вопросы о том, с какого момента в рассматриваемом споре следует отсчитывать срок исковой давности на взыскание убытков с управляющего.

Ирина Колосова, старший юрист правового бюро «Олевинский, Буюкян и партнеры», отметила, что это дело значительно прежде всего с точки зрения продолжения формирования прокредиторской судебной практики в спорах с арбитражными управляющими. 

Самый главный вывод, который можно сделать из постановления кассационной инстанции, заключается в том, что основной целью банкротства должника является пропорциональное погашение требований его кредиторов и для достижения этой цели конкурсному управляющему необходимо избегать формального толкования положений закона, действовать добросовестно и разумно, очень тщательно просчитывая возможные последствия каждого своего решения. На мой взгляд, в данном случае позицию управляющего трудно назвать противоречащей закону — на момент реализации спорного объекта недвижимости в материалах дела был вступивший в законную силу судебный акт об отказе в признании за требованиями банка статуса залоговых.

Ирина Колосова

Ирина Колосова считает, что постановление окружного суда подтверждает ранее заданную крайне высокую планку требований к исполнению конкурсным управляющим своих обязательств.

“Суд указал, что несмотря на то, что информация об утверждении положения, проведении торгов, заключении договора купли-продажи была общедоступной и должна была быть известна банку, подача в суд заявления об обеспечительных мерах являлась его правом, а не обязанностью, в связи с этим бездействие кредитора в отношении проведения управляющим торгов судом во внимание принято не было. А вот управляющему следовало проанализировать возможные риски и зарезервировать денежные средства на случай пересмотра уже вступившего в силу решения суда”, — пояснила она.

По словам Ирины Колосовой, нельзя не отметить и подход суда к определению исчисления срока исковой давности.

«Суды первой и апелляционной инстанции считали начало течения срока с даты, когда банк должен был узнать о нарушении своих прав — то есть с даты утверждения судом положения о реализации спорного объекта. Суд кассационной инстанции указал — несмотря на то, что в самом положении сведений о залоге не содержалось, запись об ипотеке во время проведения торгов в ЕГРН присутствовала, а следовательно, права банка не были нарушены. Но суд кассационной инстанции нарушение прав банка связал непосредственно с датой распределения денежных средств от реализации залога. При этом, в материалах обособленного спора о включении требований Банка в реестр содержатся сведения о том, что обременение на недвижимое имущество было наложено на срок с 29.12.2015 по 06.12.2018, то есть на дату проведения торгов срок обременения, в соответствии с данными выписки, истек«, — указала она.

Дмитрий Баянов, партнер, руководитель банкротной практики ЦПС «Лексфорт», отметил, что отказ судов нижестоящих инстанций во взыскании убытков мотивирован пропуском срока исковой давности, который, по их мнению, надлежит исчислять с даты утверждения судом положения о порядке продажи имущества.

По словам Дмитрия Баянова, в силу закона управляющий является субъектом профессионального антикризисного управления, что возлагает на него обязанность по обеспечению интересов кредиторов должника.

«В данной ситуации такие интересы выражаются в принятии мер по реализации имущества только после окончательного устранения правовой неопределенности в статусе кредитора. Неисполнение этой обязанности привело к лишению банка возможности утвердить порядок продажи имущества, и получить большую часть денежных средств от его реализации – что полностью нивелировало обеспечительную функцию залога и, тем самым, грубо нарушило права банка», — подытожил он.

«Видим, что именно на основании сведений из выписки ЕГРН, на которую так настойчиво просила обратить внимание кассация, суд первой инстанции и пришел к выводу о том, что у кредитора нет залогового статуса, что потом подтвердила апелляция. Видим, что именно на основании сведений из выписки ЕГРН, на которую так настойчиво просила обратить внимание кассация, суд первой инстанции и пришел к выводу о том, что у кредитора нет залогового статуса, что потом подтвердила апелляция. До этого момента, управляющим была опубликована инвентаризация имущества и в соответствие с законом, 15 мая 2020 года прошло собрание кредиторов с повесткой об утверждении положения о продаже имущества должника, редакцию управляющего кредиторы не утвердили, своей не предложили. «Банк Воронеж» участия в собрании не принимал. 1 июня 2020 года конкурсный управляющий обратился в суд с ходатайством об утверждении положения о продаже имущества. 25 сентября 2020 года, то есть после вступления в законную силу определения о включении требования «Банка Воронеж» в реестр требований кредиторов должника без залогового статуса, суд вынес определение об утверждении порядка продажи имущества. «Банк Воронеж» участия в судебных заседаниях не принимал, позицию не представлял, определение не оспаривал. 9 октября 2020 года в ЕФРСБ опубликовано сообщение о начале торгов. 24 ноября 2020 года состоялись торги и 25 ноября в ЕФРСБ опубликовано соответствующее сообщение. 30 ноября 2020 года с победителем торгов заключен договор купли-продажи и снова опубликовано сообщение на ЕФРСБ. 28 декабря 2020 года в конкурсную массу поступила оплата от победителя торгов. И Федеральной Налоговой Службой произведено принудительное списание денежных средств с расчетного счета должника в счет погашения текущих требований Второй очереди (НДФЛ). 19 июля 2021 года в суд поступила кассационная жалоба банка на вышеуказанные судебные акты об отказе в признании за ним залогового статуса», — подытожил он.

Юрист напомнил, что согласно картотеке арбитражных дел, информация о поступлении в суд округа «Жалоба № б/н от 13.07.2021» датирована 19 июля. Это более чем полностью расходится с написанным в постановление суда округа, отмечает Денис Качура.

«Смотрим на предыдущее активное действие кредитора и понимаем, что он не предпринимал никаких действий в течение года. Вообще никаких. Он не участвовал в собраниях, в судебных заседаниях, не давал письменных позиций, не просил обеспечительных мер, не оспаривал состоявшиеся торги и переход права собственности. Более того, несмотря на то, что постановлением Суда Округа от 31 августа 2021 года судебные акты первой и апелляционной инстанции в части отказа в залоговом статусе были отменены и спор был направлен на новое рассмотрение в первую инстанцию, кредитор Снова не участвовал в судебных заседаниях и никак себя не проявлял, поэтому 10 марта 2022 года суд первой инстанции еще раз отказал кредитору в установлении залогового статуса, поскольку предмет залога был давно и благополучно реализован. А все мои действия как управляющего в данной процедуре были основаны на вступивших в законную силу судебных актах. Теперь давайте немного пофантазируем и представим себе, что к этому моменту у должника оставались бы зарезервированные непойми на каком основании денежные средства на расчетном счете. Получил бы их кредитор «Банк Воронеж»? Нет, поскольку они пошли на погашение, по большей части, второй очереди текущих платежей и частично первой очереди текущих платежей. Очень забавно, когда управляющему в вину пытаются ставить то, что деньги в соответствие с очередностью ушли в бюджет Российской Федерации, причем он даже не сам их заплатил, а ФНС воспользовалась своим правом принудительного списания с расчетного счета. На лицо какой-то сговор», — комментирует юрист.

По словам арбитраюжного управляющего, в этой истории все почему-то забыли о состязательности сторон в судебном процессе, а все ведь элементарно просто, кредитор «Банк Воронеж» в лице ГК АСВ проиграл.

«Проиграл спор о залоговом статусе, потерял предмет залога (если допустить, что он был) и спустя три с лишним года после этого, пытается прикрыть свою некомпетентность и нерасторопность подачей заявления о взыскании убытков с конкурсного управляющего, который просто работал активнее, профессиональнее и эффективнее. Грустная, но повсеместная история, за десять лет работы управляющим, я отношусь к этому спокойно. А вот что меня действительно расстраивает, так это то, что суд округа отправил спор на новое рассмотрение в суд первой инстанции и указал на необходимость переоценки доказательств и выводов суда и ведь никто даже не обращает на это внимание — кассация сказала, значит так надо, а то, что это выход за пределы компетенции кассационного суда, никого уже не волнует. Жалоба на данный судебный акт подана — посмотрим, как отреагирует суд выше, но будем честными: споры, которые были отправлены кассацией на новое рассмотрение, ВС забирает крайне редко», — резюмирует Денис Качура.

PROбанкротство