Лишить адвоката гонорара и вернуть «подарки»: банкротные позиции ВС

Из 60 споров, которые экономколлегия рассмотрела в марте, семь касались банкротства. Верховный суд объяснил, когда имущество должника нельзя разделять по разным лотам. А еще защитил адвоката, которого наняла фирма незадолго до банкротства. СКЭС подчеркнула, что юрист не обязан проверять финансовое состояние заказчика, а значит, не должен возвращать гонорар в конкурсную массу. О других интересных позициях ВС узнаете из нашего материала.

Вернуть гонорар 

Осенью 2014-го общество «Хохтив Девелопмент Руссланд» привлекло адвоката Павла Данилова из «Ленинградской областной коллегии адвокатов», чтобы он защищал сотрудника фирмы Александра Ефремова. Того обвинили в предпринимательском мошенничестве (ст. 159.4 УК), потому что он якобы создавал видимость надлежащего выполнения работ по сделке с участием работодателя. За свои услуги представитель получил 1 млн руб.

А в январе 2018-го началось производство по делу о банкротстве общества (дело № А56-116888/2017). Тогда кредиторы Евгений Войтенков и «Олимп ФС» попытались признать операции по переводу адвокату гонорара недействительными. Три инстанции с этим согласились. Они указали, что сам должник не привлекался к участию в уголовном деле, поэтому разумных причин нанимать юриста у ООО «Хохтив Девелопмент Руссланд» не имелось. Еще суды учли, что во время привлечения защитника для своего сотрудника у самой компании были финансовые трудности. Ефремов, по их мнению, должен был это знать. В итоге платеж аннулировали, а адвоката обязали вернуть полученную сумму в конкурсную массу. 

Другого мнения оказалась СКЭС. «Тройка» под председательством Ивана Разумова указала, что нанятый юрист не должен выяснять финансовое положение заказчика. 

Экономколлегия заметила, что есть документальные подтверждения того, что адвокат действительно помогал Ефремову. А вопрос о завышенном размере гонорара в этом случае даже не ставили. То есть сделка совершена не с целью навредить кредиторам. Поэтому акты трех инстанций ВС отменил и принял по делу новое решение: отказал кредиторам.

ВС фактически поставил право на судебную защиту потенциального должника и связанных с ним лиц выше интересов кредиторов. Анжелике Догузовой, старшему юристу практики по разрешению споров ALUMNI Partners (ранее Bryan Cave Leighton Paisner) такой подход кажется логичным, ведь качественная правовая поддержка может помочь сохранить конкурсную массу. 

Уведомили по старому адресу

Арбитражный управляющий Лилия Хабибова вела дело № А40-298830/2018 о банкротстве общества «Омега». Управление Росреестра по Москве выявило нарушение в работе Хабибовой и 25 ноября 2020 года составило в отношении нее протокол об административном правонарушении по ч. 3 ст. 14.13 КоАП («Неправомерные действия при банкротстве»). Орган посчитал, что Хабибова вовремя не опубликовала сведения об открытии конкурсного производства в ЕФРСБ. Но протокол составили без нее. Письма о явке ей направили на два адресаа: по месту регистрации, указанному в реестре саморегулируемых организаций, и тому, что содержится в ЕФРСБ для направления корреспонденции. Но Хабибова переехала, поэтому, по ее словам, пропустила первое письмо, а второе увидела после обеда 25 ноября, когда протокол уже был готов.

Суды решили, что управление нарушило процедуры привлечения арбитражного управляющего к административной ответственности, так как ненадлежащим образом уведомило Хабибову  (дело № А40-242723/2020). Тогда Росреестр пожаловался в ВС. 

«Тройка» судей под председательством Анатолия Першутова решила, что нижестоящие инстанции проигнорировали важные для дела обстоятельства. То, что Хабибова должна была уведомить СРО о переезде в течение трех рабочих дней, но о о новом адресе она сообщила только 2 декабря 2020-го (хотя переехала еще в июле). ВС подчеркнул, что из-за этого Росреестр не мог знать о смене адреса регистрации Хабибовой. Еще одна важная деталь — первое письмо управляющий все-таки получила. Но суды не выяснили, как это могло произойти, ведь к тому моменту она уже переехала. ВС отменил акты трех инстанций, а спор вернул в АСГМ.

Позиция ВС упрощает задачу по привлечению к ответственности арбитражных управляющих, считает Ульяна Гоголишвили-Нефедова, старший юрист ПБ «Олевинский, Буюкян и партнеры». Исходя из мотивировочной части определения, теперь вся ответственность по достоверности информации возложена именно на управляющих. Они должны сообщать о своем местонахождении и своевременно получать корреспонденцию по указанным адресам.

Разделили и продали

В августе 2018 года АО «Курсив» признали банкротом (дело № А41-49626/2018). В ноябре того же года «Автовазбанк» (правопредшественник банка «Траст») решил включиться в реестр. В декабре 2019-го суд удовлетворил заявление частично, включив в реестр 664 млн руб., из которых 594 млн руб. — как обеспеченные залогом. При этом за два месяца до этого суд по ходатайству управляющего утвердил положение о продаже имущества (в том числе обремененного залогом в пользу «Траста»). Активы выставили на торги двумя лотами. Начальная цена первого — 602,7 млн руб., второго — 19,8 млн руб. Первые и повторные торги признали несостоявшимися, потому что на них никто не заявился. Следующие провели уже в форме публичного предложения. В итоге первый лот достался ООО «СМ Регионтекстиль» за 362 млн руб., а второй — некоему Максиму Лобанову за 14,1 млн руб.

«Траст» не согласился с порядком проведения и результатами торгов, потому попросил суд признать их недействительными. Он указал, что имущество является единым комплексом, но его зачем-то разделили. В первый лот вошло право аренды участка, расположенные на нем здания, водопроводные и электрические сети. А во второй — дороги, забор, системы вентиляции и пожаротушения. Из-за такого разделения активы продали дешевле. Но три инстанции к этим доводам не прислушались. Они отметили, что имущество реализовали в соответствии с утвержденным положением о торгах. 

Экономколлегия подчеркнула, что по отдельности можно продать только те активы, которые являются функционально независимыми. Но ограждения не являются отдельными вещами, не имеют самостоятельной ценности в отрыве от земли. Это касается и систем вентиляции и пожарной сигнализации. Так как исход торгов нельзя предугадать заранее, разумный покупатель воздержится от участия в торгах, узнав о таком разделении активов.

В итоге СКЭС отменила акты трех инстанций и признала недействительными торги по продаже имущества акционерного общества «Курсив».

Антон Красников, партнер юридической компании ЗАО «Сотби» рассказал, что на практике и раньше встречались попытки разделить активы достаточно странным образом: обособить дороги, заборы и даже асфальтовое покрытие. Но ВС указал, что они не являются отдельными вещами, а выполняют лишь обслуживающую функцию по отношению к основным объектам и «должны следовать их судьбе». Эксперт считает, что такой подход заставит участников оборота и банкротных процедур относиться к формированию лотов добросовестнее.

Лишилась квартир

1 августа 2016-го ООО «Новогритинский» продал Ольге Ивановой две квартиры, а спустя месяц еще две. Иванова подарила активы детям, заплатив за них в общей сложности 13,6 млн руб. И у покупательницы, и у застройщика был открыт счет в «Промышленном энергетическом банке», где еще с 25 июля действовали ограничения на осуществление расчетов. Оплата шла по этим счетам и на основании предварительных договоров купли-продажи — основные стороны заключили позже. 5 августа у «Промэнергобанка» отозвали лицензию, а в октябре того же года его признали банкротом. Переводы от «Новогритинского» признали недействительными, и общество включилось в реестр кредиторов банка. 

После банкротства «Новогритинского» арбитражный управляющий Александр Кируша решил оспорить продажу четырех квартир (дело № А13-12911/2018). Первая инстанция решила, что в результате сделок должник потерял имущество, а вместо оплаты фактически получил неликвидное право требования к банку-банкроту. При этом суд выяснил, что Иванова знала о финансовых сложностях банка. Поэтому сделки купли-продажи и дарения признали недействительными, а квартиры обязали вернуть в конкурсную массу. Другую позицию заняла апелляция. Она отказала управляющему: тот, по мнению суда, не доказал несоответствие между установленной в договорах ценой квартир и их рыночной стоимостью. Такого же мнения оказалась кассация. 

ВС в своем определении указал, что при разрешении подобных споров суду нужно оценивать добросовестность контрагента должника. Для этого следовало сопоставить поведение Ивановой с поведением абстрактного среднего участника хозяйственного оборота. ВС решил, что действия Ивановой явно выходят за рамки стандарта добросовестности. Ведь при заключении сделок она знала о финансовых трудностях банка. В итоге коллегия по экономическим спорам отменила акты апелляции и кассации, а решение первой инстанции оставила в силе.

Решение является положительным для практики, хотя ВС и не предложил новых позиций, уверен генеральный директор ЮБ Падва и Эпштейн Павел Герасимов. По его словам, Экономколлегия в очередной раз указала нижестоящим инстанциям, что нельзя формально подходить к оценке доказательств. Нужно оценивать любые, в том числе косвенные, доказательства.

Анастасия Синченкова, Право.ru