Как повлияют на баланс интересов, пределы прав КДЛ и на банкротный процесс изменения в законодательство

В 2021 году в судебной практике, в делах о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности (далее — КДЛ), стали появляться судебные акты ВС РФ, которые существенно расширили процессуальные возможности КДЛ.

В частности, КС РФ постановил осуществить законодательное регулирование в части определения порядка обжалования лицом (при его привлечении к субсидиарной ответственности по обязательствам должника) принятого без его участия судебного акта о признании обоснованными требований кредиторов должника и о включении их в реестр требований кредиторов.

В связи с этим в Госдуму был внесен проект федерального закона «О внесении изменений в статьи 34 и 61.15 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)»» (далее — законопроект).

Ольга Жданова, партнер, руководитель практики «Банкротство» юридической фирмы INTELLECT, арбитражный управляющий:

16.11.2021 Конституционным Судом РФ было принято Постановление № 49-П, согласно которому ст. 42 АПК РФ и ст. 34 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» в их взаимосвязи были признаны не соответствующими Конституции.

КС РФ указал, что федеральный законодатель имеет возможность осуществить регулирование, направленное на обеспечение баланса интересов всех участников правоотношений в рамках процедуры банкротства.

КС РФ посчитал неправомерным ограничение прав лиц рамками одного обособленного спора, где рассматривается их привлечение к субсидиарной ответственности. Суд обратил внимание на то, что неоднократно отмечал следующее: «…законодатель <…> должен определить нормативные условия, при которых судебное решение, разрешившее спор по существу (в том числе в отношении прав и обязанностей лиц, не принимавших участия в деле) и вступившее в законную силу, но при этом содержащее фундаментальную ошибку, могло бы быть пересмотрено в соответствии с предусмотренными законом основаниями и в разумный срок < …>».

Кроме этого, в своем постановлении КС РФ сослался в том числе на ст. 270 АПК РФ, указав, что лицо, привлеченное к субсидиарной ответственности, вправе обжаловать судебные акты на основании непривлечения в дело, где был принят судебный акт, который затрагивает его права и обязанности. По сути, все судебные акты, которые будут обжалованы лицом, привлекаемым к субсидиарной ответственности, по основанию его неучастия в деле должны отменяться. По моему мнению, это приводит к нарушению баланса интересов, который так старается соблюсти КС РФ.

Законодатель в этот раз среагировал довольно оперативно. Именно во исполнение вышеуказанного постановления КС РФ и был подготовлен проект федерального закона «О внесении изменений в статьи 34 и 61.15 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)»».

Законопроект вызвал у меня очень неоднозначное впечатление в связи с возникновением риска несоблюдения баланса интересов.

Статью 34 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» (далее — Закон о банкротстве) авторы законопроекта предлагают дополнить пунктом 4, согласно которому суд может привлечь к участию в деле контролирующее должника лицо на основании его мотивированного ходатайства об этом. С момента удовлетворения ходатайства КДЛ сможет участвовать в деле о банкротстве при рассмотрении вопросов, решение которых может повлиять на его привлечение к ответственности и на размер такой ответственности. Кроме того, ему дается право обжаловать ранее принятые судебные акты.

Интересно, что при этом законодатель отдельно подчеркивает: заявление лицом о своем контролирующем статусе не должно само по себе являться основанием для его привлечения к субсидиарной ответственности и не является признанием вины.

Статью 34 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» (далее — Закон о банкротстве) авторы законопроекта предлагают дополнить пунктом 4, согласно которому суд может привлечь к участию в деле контролирующее должника лицо на основании его мотивированного ходатайства об этом. С момента удовлетворения ходатайства КДЛ сможет участвовать в деле о банкротстве при рассмотрении вопросов, решение которых может повлиять на его привлечение к ответственности и на размер такой ответственности.

Кроме того, ему дается право обжаловать ранее принятые судебные акты. Интересно, что при этом законодатель отдельно подчеркивает: заявление лицом о своем контролирующем статусе не должно само по себе являться основанием для его привлечения к субсидиарной ответственности и не является признанием вины.

Сама по себе расширенная возможность участия в банкротном процессе лиц, привлекаемых к субсидиарной ответственности, мне кажется правильной, но она не должна быть настолько безграничной.

Заявление лицом о своем контролирующем статусе при рассмотрении требований кредиторов и для дальнейшего участия в деле во многом облегчает течение процесса, позволяет установить истинные корпоративные связи и исключить номинальных лиц. При этом законодатель подчеркивает, что объявление о контролирующем статусе не является признанием вины. Поскольку довольно часто даже сам факт контроля установить непросто, то в целом неплохо, когда у кредиторов и арбитражного управляющего появляется возможность понимать круг действительных бенефициаров.

Однако ложку дегтя добавляет оговорка в абз. 3 п. 1 ст. 61.15 Закона о банкротстве: лица, привлекаемые к субсидиарной ответственности, ограничиваются в возможностях восстановления срока для обжалования принятых судебных актов, если такие лица участвовали ранее в деле о банкротстве в качестве руководителя, участника должника, представителя участников должника, конкурсного кредитора. Исключение составляют случаи, когда указанные лица не вступили в дело о банкротстве, поскольку добросовестно заблуждались относительно наличия у них статуса контролирующего лица.

С моей точки зрения, в ситуации запутанных корпоративных связей и скрытой аффилированности, когда кредиторам и арбитражному управляющему крайне сложно установить конечных бенефициаров, такая формулировка позволяет ответчикам злоупотреблять своими правами, вступать в дело только на стадии привлечения к субсидиарной ответственности и начинать обжаловать все судебные акты с момента включения кредиторов в реестр. В принципе непонятно, как можно «добросовестно заблуждаться о наличии у себя контролирующего статуса», как можно не знать о своем фактическом статусе контролирующего лица?

Статья 2 законопроекта устанавливает механизм действия вновь принятых норм: положения будут применяться в том числе к делам о банкротстве, возбужденным до дня вступления закона в силу. Исключение предусмотрено только для ситуаций, рассмотренных в вышеупомянутом абз. 3 п. 1 ст. 61.15 Закона о банкротстве, речь в котором идет о невосстановлении срока. Положения этого абзаца будут применяться в отношении дел о банкротстве, производство по которым возбуждено после вступления закона в силу.

Таким образом, принятие законопроекта в таком виде может привести к значительному увеличению заявлений о пересмотре уже принятых судебных актов.

Игорь Ляшенко, юрист правового бюро «Олевинский, Буюкян и партнеры»:

Длительное время судебная практика придерживалась позиции, что привлекаемое к субсидиарной ответственности лицо является лишь участником обособленного спора, и не относится к числу лиц, указанных в ст. 34, 35 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» (далее — Закон о банкротстве).

Следовательно, считалось, что его права непосредственно не затрагиваются судебным актом по итогам рассмотрения требования кредитора, и поэтому данный заявитель не наделен правом обжаловать судебный акт в силу ст. 42 АПК РФ.

В Постановлении КС РФ от 16.11.2021 № 49-П (далее — Постановление № 49-П) КС РФ устранил существующий в законодательстве пробел, который не позволял лицам, привлекаемым к субсидиарной ответственности, обжаловать судебные акты, устанавливающие размер требований кредиторов (и, соответственно, размер потенциальной ответственности такого лица) и расширил объем прав контролирующих лиц.

В законопроекте предусмотрено наделение КДЛ возможностью полноценного участия в деле о банкротстве за счет внесения дополнений в ст. 34 и ст. 61.15 Закона о банкротстве. Положения указанного законопроекта призваны увеличить объем прав контролирующих должника лиц при участии в деле о банкротстве и предлагаются законодателем как результат исполнения Постановления № 49-П.

Участие в деле о банкротстве планируется обеспечить посредством подачи в суд, рассматривающий дело о банкротстве, специального ходатайства, по итогам рассмотрения которого суд привлекает контролирующее лицо к участию в деле о банкротстве.

Предполагаю, что рассматриваемый законопроект должен способствовать развитию многостороннего подхода по вопросу размера субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц в судебной практике. С учетом того, что размер такой ответственности прямо зависит от формирования реестра требований кредиторов, получение контролирующим лицом права на участие в рассмотрении заявленных требований является справедливым и закономерным.

Законодатель развивает позицию КС РФ и предоставляет контролирующему лицу право «упреждающего участия» в деле о банкротстве даже при отсутствии принятого к рассмотрению заявления о привлечении к субсидиарной ответственности. КДЛ сможет не только обжаловать ранее принятые судебные акты (с восстановлением срока), но и принимать участие в текущих судебных разбирательствах по рассмотрению заявленных требований.

При этом законопроект оставляет открытым вопрос о том, насколько широко будут суды подходить к определению сути «вопросов, разрешение которых может отразиться на размере субсидиарной ответственности контролирующего лица».

Получит ли такое лицо право на участие в деле о банкротстве исключительно при рассмотрении заявлений о включении в реестр требований кредиторов? Или компетенция таких определений распространится далеко за пределы формирования реестра и позволит обжаловать результаты торгов, действия арбитражного управляющего, итоги собраний кредиторов и прочее?

В настоящее время контролирующее лицо может обратиться в суд с жалобой на действия конкурсного управляющего в связи с возникновением обособленного спора по заявлению о привлечении его к субсидиарной ответственности (Определение ВС РФ от 30.09.2021 № 307-ЭС21-9176 по делу № А56-17680/2017).

Увы, но четкие критерии участия контролирующего лица в деле о банкротстве законопроектом не определены. Остается надеяться, что они будут сформулированы и дополнены на этапах рассмотрения законопроекта и в результате формирования судебной практики.

Санал Нонуков, юрист Практики разрешения споров, Юридическая фирма ALUMNI Partners:

Следование прокредиторскому подходу в спорах о привлечении КДЛ к субсидиарной ответственности способствовало созданию ситуации, при которой КДЛ оказывались в более уязвимом процессуальном положении нежели иные участники банкротного спора. В частности, обозначенная проблема проявлялась в том, что КДЛ фактически были ограничены в процессуальных возможностях влиять на размер вменяемой им ответственности.

Причина в том, что по смыслу банкротного законодательства и правоприменительной практики КДЛ не обладали процессуальными правами за рамками обособленного спора о привлечении к субсидиарной ответственности.

Ситуация начала меняться в 2021 году, когда ВС РФ предоставил КДЛ право оспаривать действия конкурсного управляющего, непосредственно влияющие на размер конкурсной массы, а, следовательно, и на размер их потенциальной ответственности (Определение ВС РФ от 30.09.2021 № 307-ЭС21-9176 по делу № А56-17680/2017).

Однако наиболее полно проблема была раскрыта КС РФ в Постановлении от 16.11.2021 № 49-П (далее- Постановление КС РФ). В рассматриваемом законопроекте предлагается дополнить ст. 35 и ст. 61.15 Закона о банкротстве положениями об уточнении процессуального статуса, а также прав и обязанностей КДЛ в рамках дела о банкротстве.

При этом разработчики не стали ограничиваться только перечисленными КС РФ случаями, вполне обоснованно указав на возможность участия КДЛ в деле о банкротстве при рассмотрении любых вопросов, которые каким-либо образом могут повлиять как на привлечение их к ответственности, так и на ее размер соответственно. Законопроект предусматривает, что для цели участия в деле о банкротстве КДЛ необходимо подать в суд мотивированное ходатайство, по результатам рассмотрения которого суд выносит соответствующее определение.

Вместе с тем в законопроекте не нашел отражение вопрос о самой процедуре подачи КДЛ заявления о вступлении в дело о банкротстве, а именно подлежит ли оно подаче и рассмотрению судом:

• в рамках основного дела о банкротстве должника, и тогда КДЛ будет вправе участвовать в затрагивающих его права и интересы обособленных спорах;
• или в каждом из обособленных споров, затрагивающих права и обязанности КДЛ.

Можно предположить, что разработчики законопроекта имели в виду именно второй вариант, поскольку КДЛ при подаче ходатайства должны обосновать, как именно будут затронуты их права и обязанности судебным актом, вынесенным по конкретному обособленному спору. Иной вариант бы, напротив, приводил к дополнительным спорам относительно того, в каких обособленных спорах КДЛ фактически имеет право участвовать, а в каких нет.

Не исключено, что в случае принятия законопроекта в текущей редакции подобная неясность может в дальнейшем вызвать сложности как у судов, так и участников дел о банкротстве.

В то же время существует опасение, что расширение процессуальных прав КДЛ может привести к повальному обжалованию судебных актов, вынесенных без их участия. Это, в свою очередь, откроет новые возможности для различного рода схем и злоупотреблений со стороны КДЛ и аффилированных с ними лиц. В частности, создаст дополнительные возможности для затягивания судебного разбирательства с целью выведения активов КДЛ.

В связи с этим законопроектом был предложен механизм, направленный на снижение описанных рисков путем побуждения лиц, отвечающих признакам КДЛ, вступать в дело о банкротстве и занимать активную процессуальную позицию до подачи заявления о привлечении их к субсидиарной ответственности. Цена за пассивную позицию – утрата права на восстановление срока на обжалование судебных актов, принятых в рамках иных обособленных споров до момента подачи заявления о привлечении КДЛ к ответственности.

Представляется, что предложенное решение является разумным и в целом заслуживает поддержки. Вместе с тем оно не дает исчерпывающего понимания относительно правового положения лиц, чей статус в качестве КДЛ не является до конца определенным, в частности, если лицо:

• не подпадает под установленные законом презумпции КДЛ (п. 4 ст. 61.10 Закона о банкротстве);
• или потенциально может быть привлечено к ответственности в качестве соучастника (соисполнителя, пособника) (п. 22 Постановления Пленума ВС РФ от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве», Определение ВС РФ от 25.09.2020 № 310-ЭС20-6760 по делу № А14-7544/2014). В данном случае речь идет о ситуации, когда у лица отсутствует статус КДЛ, однако наличие согласованных, скоординированных с КДЛ действий позволяет рассматривать такое лицо в качестве соучастника (соисполнителя, пособника), что приводит к аналогичным материально-правовым последствиям.

При этом законопроект предусматривает также возможность сохранения за КДЛ права на восстановление срока на обжалование судебных актов, если оно добросовестно заблуждалось относительно своего статуса. Важно отметить, что сама по себе предложенная законопроектом категория «добросовестного заблуждения» является оценочной.

Во многом ее применение будет зависеть от подходов, выработанных судами при рассмотрении конкретных дел. В связи с этим не исключено, что принятие поправок в предложенной законопроектом редакции в последующем потребует дополнительных разъяснений со стороны ВС РФ.

Представляется, что предложенное законопроектом регулирование, наделяя КДЛ дополнительными процессуальными правами, создает условия, при которых от КДЛ ожидается более активное поведение в процессе еще задолго до инициирования спора о привлечении к субсидиарной ответственности.

По указанной причине КДЛ после принятия законопроекта следует:

• вступать в процесс уже с момента введения в отношении должника первой процедуры банкротства;
• отслеживать статус обособленных споров и активно участвовать в действиях, направленных на снижение рисков привлечения к ответственности, а также размера последней посредством содействия в пополнении конкурсной массы должника.

При этом не исключено, что суды при рассмотрении споров о привлечении КДЛ к ответственности будут рассматривать их пассивное процессуальное поведение в рамках дела о банкротстве в качестве дополнительного доказательства, подтверждающего их недобросовестное поведение.

Следует также отметить, что законопроект идет отдельно от пакета поправок в Закон о банкротстве, предложенных в рамках соответствующей реформы, что должно ускорить его принятие.

Экономика и жизнь