Обзор Дмитрия Громова для Федресурса

28 июля 2022 года Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда РФ рассмотрит кассационные жалобы ПАО НБ «Траст» и конкурсного управляющего АО Банк «Советский» (далее – Банк, Должник) на определение Арбитражного суда Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 17.11.2020, постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 17.06.2021 и постановление Арбитражного суда Северо-Западного округа от 11.11.2021 по делу №А56-94386/2018 о банкротстве АО Банк «Советский».

10.09.2014 и 08.10.2014 между ООО «Росинвест» (продавец) и Митрушиным Владимиром Ивановичем (покупатель) были заключены договоры купли-продажи объектов недвижимости, которые в совокупности образовывали бизнес-центр.

По договорам от 26.09.2014, 27.10.2014 и 27.11.2014 Митрушин В.И. (акционер АО Банк «Советский») для увеличения чистых активов Банка подарил последнему бизнес-центр.

В период с ноября 2014 до июля 2015 Банк передал недвижимое имущество в аренду ООО «Росинвест» и аффилированному с ним ООО «Тандем».

По иску Митрушиной И.А. (супруги Митрушина В.И.) Василеостровский районный суд города Санкт-Петербурга решением по делу №2-3852/2016 от 29.11.2016 признал договоры дарения недействительными из-за отсутствия согласия супруги на распоряжение общим имуществом (бизнес-центром) и применил последствие недействительности сделки в виде возврата имущества дарителю.

После возврата имущества Митрушин внес недвижимость в качестве вклада в уставный капитал частной акционерной компании с ограниченной ответственностью ДММ Инвестментс Лимитед. При этом акционером Митрушин не стал, иного встречного предоставления не получил.

Во исполнение Приказа Банка России от 23.10.2015 № ОД-2888 в отношении Банка приняты меры по предупреждению банкротства: начата процедура санации, назначена временная администрация. 28.08.2018 Арбитражный суд Санкт-Петербурга и Ленинградской области признал Банк несостоятельным (банкротом).

Конкурсный управляющий Банка (ГК «АСВ», далее – Агентство) подал в суд заявление о:

1. Признании недействительными в силу притворности договоров купли-продажи, договоров дарения, договоров аренды; применении к возникшим правоотношениям правил о договоре купли-продажи недвижимого имущества; признании Банка покупателем, а ООО «Росинвест» продавцом;

2. Истребовании из владения ДММ Инвестментс Лимитед объектов недвижимости;

3. Признании права собственности Банка на данные объекты недвижимости.

В качестве доказательств притворности конкурсный управляющий привел следующие аргументы:

А) Номинальный характер владения объектами недвижимости со стороны Митрушина В.И.

По мнению Агентства, период времени с момента приобретения объекта по договору купли-продажи до момента передачи в дар банку не предполагает фактического владения и использования. В результате цепочки притворных сделок объекты остались в пользовании ООО «Росинвест».

Кроме этого, Митрушин В.И. не имел дохода для оплаты по договорам купли-продажи, даже несмотря на то, что цена объектов по договорам была существенно занижена. ООО «Росинвест» предоставило Митрушину В.И. отсрочку платежа на основании дополнительных соглашений, которые не предусматривали право залога до полной оплаты отчуждаемых объектов.

Б) Несовпадение формализованного волеизъявления сторон и подлинной воли ответчиков.

По мнению Агентства, для Банка приобретение объектов недвижимости не носило безвозмездный характер, поскольку совокупность условий договоров аренды между Банком и арендаторами – ООО «Росинвест» и ООО «Тандем», а также освобождение ООО «Росинвест» в рассматриваемом периоде от финансовых обязательств перед Банком доказывают, что ООО «Росинвест» получило от Банка встречное предоставление за объекты недвижимости.

В) Выявленные противоправные цели сделок, а именно:

• Заключение обжалуемых договоров позволило ответчикам обойти установленные законом запреты и ограничения, нанести вред правам и охраняемым законом интересам вкладчиков Банка за счет введения их в заблуждение относительно реального финансового положения Банка, а также позволило получить необоснованные налоговые преимущества.

• Безвозмездная помощь Банку влияет на величину собственных средств (капитала) за счет включения в капитал Банка и позволяет улучшить норматив достаточности собственных средств (капитала). Соответственно, оформление передачи Банку недвижимости на безвозмездной основе позволило Должнику имитировать улучшение своего финансового положения, что, в свою очередь, позволило Банку продолжить привлекать вклады населения при отсутствии реальной финансовой стабильности. А это привело к введению в Банке временной администрации в октябре 2015г.

• Банком были получены налоговые преференции, которые он не мог бы получить, если бы дарение было оформлено непосредственно от ООО «Росинвест», так как передача имущества Банку акционером позволяет не учитывать при расчете налоговой базы доход от безвозмездной передачи имущества.

В своем заявлении об истребовании имущества из владения DMM Investment Ltd Агентство оспаривает добросовестность приобретения компанией права на имущество.

Сразу замечу, что дело будет рассматриваться в Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ во второй раз.

При первоначальном рассмотрении спора суд первой инстанции отказал в удовлетворении заявления по следующим основаниям.

В пояснениях ООО «Росинвест» указано, что договор купли-продажи с В.И. Митрушиным был заключен для срочного погашения задолженности перед кредиторами общества.

Договоры дарения Митрушиным В.И. имущества и заключенные Банком договоры аренды уже были в судебном порядке признаны недействительными сделками, и вопрос о их недействительности не может вновь рассматриваться в ином производстве. После вступления в законную силу судебных решений о недействительности дарения Банк к спорным объектам недвижимости отношения не имеет, то есть оспаривать сделки с ними не вправе.

Исходя из того, что сделка, основанная на ничтожной сделке, также является ничтожной и не может в свою очередь являться оспоримой, суд пришел к выводу, что у Банка отсутствует охраняемый законом интерес в оспаривании сделки, соответственно, Банк является ненадлежащим истцом. Кроме этого, суд указал, что заявление основано на утверждениях о недействительности оспоримой сделки, тогда как эта сделка ничтожна в силу закона.

Суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции, дополнительно отметив, что доводы Агентства об освобождении ООО «Росинвест» от финансовых обязательств перед Банком и о получении сторонами налоговых и иных преференций документально не подтверждены.

Кроме того, апелляция указала, что имущество возвращено Митрушину В.И. Соответственно, признание Банка покупателем данного имущества и применение к спорным отношениям правил о договоре купли-продажи повлечет за собой необходимость оплаты Должником цены спорного имущества по правилам пункта 1 статьи 454 ГК РФ. Это не соответствует целям оспаривания сделок в процедуре конкурсного производства и не восстанавливает права Банка.

Суд кассационной инстанции согласился с выводами нижестоящих судов, отметив также, что если Агентство полагало, что в действиях Митрушина В.И. при заключении с Банком договоров дарения, а в последующем и при оспаривании этих договоров его супругой, имеются признаки злоупотребления правом, то оно могло обжаловать судебные акты по делу по иску Митрушиной И.А. о признании недействительными договоров дарения, так как участвовало в процедуре санации Банка.

ВС РФ отменил судебные акты нижестоящих инстанций, отправил спор на новое рассмотрение и указал, что по смыслу пункта 2 статьи 170 ГК РФ, в соответствии с разъяснениями, данными в Определении СКЭС ВС РФ от 19.06.2020 № 301-ЭС-17-19678, правопорядок признает совершенной лишь прикрываемую сделку – ту сделку, которая действительно имелась ввиду. Именно она подлежит оценке в соответствии с применимыми к ней правилами.

В случае, если отношения между ООО «Росинвест» и Банком будут квалифицированы как купля-продажа, то следует констатировать, что сделки по дарению имущества Митрушиным Банку в действительности никогда не было. А это лишает супругу формальной предпосылки для оспаривания этой сделки и позволяет пересмотреть по новым обстоятельствам соответствующий акт суда общей юрисдикции.

Верховный Суд РФ указал, что наличие решения о признании одной сделки из цепочки взаимосвязанных сделок недействительной не препятствует рассмотрению по существу требования о квалификации всей цепочки сделок как притворной и выявлению действительного содержания совершенной (прикрываемой) сделки.

При новом рассмотрении спора к участию в деле был привлечен кредитор ООО «Росинвест» – ПАО «Балтинвестбанк». «Балтинвестбанк» ходатайствовал о приостановлении рассмотрения обособленного спора до разрешения иного спора (в деле о банкротстве ООО «Росинвест») о признании цепочки сделок недействительной и указывал, что оспариваемыми сделками прикрывалась сделка, направленная на причинение вреда кредиторам ООО «Росинвест».

Суд первой инстанции сделал вывод о том, что по смыслу статьи 19 Закона о банкротстве Банк, Митрушин В.И., Митрушина И.А., ООО «Росинвест», ООО «Тандем» и ДММ Инвестментс Лимитед на момент совершения оспариваемых сделок являлись заинтересованными лицами.

Суд принял уточнение оснований заявления от Агентства и пришел к выводу, что договоры купли-продажи между ООО «Росинвест» и Митрушиным В.И. и договоры дарения между Митрушиным В.И. и Банком прикрывают предоставление от ООО «Росинвест» Банку компенсационного финансирования. Суд согласился с доводами конкурсного управляющего Банка о том, что целью совершения цепочки сделок являлось увеличение чистых активов Банка.

В соответствии с п.3.4 Обзора судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц (далее – Обзор), все разумные сомнения в том, являлось ли финансирование компенсационным, толкуются в пользу независимых кредиторов. Таким образом, в данном случае в отсутствие доказательств иного финансирование было компенсационным.

Предоставление компенсационного финансирования повлекло общий положительный эффект для заинтересованных лиц:

• Для ООО «Росинвест» и ООО «Тандем» — на Банк было возложено бремя содержания бизнес-центра, при этом арендная ставка отличалась от рыночной в меньшую сторону в два и более раза. Следовательно, из договоров аренды общества извлекали сверхприбыли.

• Для ООО «Росинвест» — Банк уступил обществу требования к ЗАО «УК «СГИ» на общую сумму около 330 млн. руб. за сумму около 25 млн. руб., то есть по существенно заниженной цене. Суд посчитал, что несмотря на то, что в отношении ЗАО «УК «СГИ» была введена процедура финансового оздоровления, возможно успешное завершение этой процедуры с полным погашением требований кредиторов.

• Для аффилированных лиц – Банк продолжил деятельность по привлечению денежных средств от населения, за счет которых, в частности, выдавались технические кредиты, а активы Банка выглядели достаточными для демонстрации его финансовой устойчивости. В связи с этим в отношении Банка сначала была применена только санация, и у Банка сохранялась лицензия.

• Для Банка – Банк отразил улучшение своего финансового положения, продолжал работать, в частности, под контролем Митрушина В.И. ещё 10 месяцев.

Также суд отметил, что передача бизнес-центра Банку не от ООО «Росинвест», а от акционера Банка позволила избежать налогового обложения.

В результате суд пришел к выводу, что воля сторон данного договора (ООО «Росинвест» и Банка) была направлена на наделение Банка имущественными правами в отношении бизнес-центра для поддержания на достаточном уровне финансовых показателей Банка. Соответственно, цель сделки по передаче от ООО «Росинвест» Банку права собственности на недвижимость – это компенсационное финансирование. Сделка не была безвозмездной, потому что совершена между заинтересованными лицами, имеющими общность экономических интересов, и в результате достигнут общий положительный экономический результат для группы связанных между собой лиц.

Структурирование сделки по предоставлению компенсационного финансирования через совершение транзитных сделок повлекло за собой создание (после введения в отношении Банка процедуры санации и утраты контроля над Банком) возможности для Митрушина (за счет заявления иска супругой) дезавуировать собственное решение по предоставлению Банку компенсационного финансирования и получить преимущества перед иными кредиторами Банка. Создание схемы с транзитным владением недвижимым имуществом привело к лишению независимых кредиторов Банка возможности удовлетворения собственных требований за счет денежных средств, вырученных от реализации бизнес-центра.

При этом суд первой инстанции пришел к выводу о недоказанности того, что договоры о передаче Банком имущества в аренду ООО «Росинвест» и ООО «Тандем» были прикрывающими сделками.

Суд отклонил доводы конкурсного управляющего ООО «Росинвест» и ПАО «Балтинвестбанк» о том, что сделка фактически направлена на причинение вреда требованиям кредиторов ООО «Росинвест», и указал, что фактические обстоятельства опровергают презумпцию абз.2 п.2 ст.61.2 Закона о банкротстве, на которой исключительно основываются доводы конкурсного управляющего ООО «Росинвест» и ПАО «Балтинвестбанк».

Кроме того, суд сделал вывод о ничтожности сделки по изъятию компенсационного финансирования преимущественно перед требованиями иными кредиторами, так как это нарушает существо правового регулирования и недобросовестно посягает на право и интересы третьих лиц (кредиторов Банка).

Последствием признания цепочки сделок недействительной, как указал суд, должно стать истребование имущества у ДММ Инвестментс Лимитед. Данное общество не может быть признано добросовестным приобретателем, так как оно было аффилированным лицом по отношению к Банку и Митрушину В.И., следовательно, знало или должно было знать о незаконности и недобросовестности действий по изъятию Митрушиным В.И. бизнес-центра у Банка.

Суд апелляционной инстанции не согласился с выводом суда первой инстанции о том, что заинтересованные лица действовали с целью причинения вреда интересам кредитной организации за счет предоставления ей компенсационного финансирования.

Суд указал, что в договорах купли-продажи нет упоминания о каких-либо правах Банка на спорный имущественный комплекс и отсутствуют документы, подтверждающие намерение Митрушина В.И. участвовать в оспариваемых сделках в интересах кредитной организации. В материалах дела нет доказательств того, что Банк принимал какое-либо участие в приобретении спорного имущественного комплекса. Договоры купли-продажи имущества не являются сделками Должника, либо сделками, совершенными за счет Должника. Нет сведений о том, что Митрушин В.И. и Банк имели какое-либо отношение к формированию имущественного комплекса ООО «Росинвест», выдавали займы или кредитные средства на покупку или возведение спорного бизнес-центра, несли какие-либо расходы за ООО «Росинвест», участвовали в коммерческой деятельности ООО «Росинвест» как контролирующие финансово-хозяйственную деятельность продавца. Бизнес-центр возведен силами и средствами ООО «Росинвест» и был единственным активом, использование которого обеспечивало обществу получение основного дохода.

Апелляционный суд установил, что договор уступки прав требований к ООО «УК «СГИ» Банком в пользу ООО «Росинвест» подразумевал рыночное встречное предоставление за уступаемые права требования. Низкая цена уступаемых прав (требований) была связана с введением в отношении ООО «УК» СГИ» процедуры банкротства. В связи с этим суд констатировал необоснованность вывода о том, что уступка права требования фактически являлась встречным предоставлением Банка в пользу ООО «Росинвест» за полученную недвижимость.

В итоге апелляция пришла к выводу, что ООО «Росинвест» получило в результате сделок положительный эффект, сделки были направлены на сохранение актива ООО «Росинвест» от притязаний кредиторов путем отчуждения заинтересованному лицу – Митрушину В.И. через подконтрольный ему Банк.

Инициирование супругой Митрушина В.И. спора по оспариванию сделки обусловлено исключительно фактом принятия Банком России решения о санации Банка.

В отношении внесения имущества в уставный капитал оффшорной компании, суд посчитал, что Агентство не представило убедительного обоснования действий Митрушина В.И. для совершения прикрываемой сделки.

В результате суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что договоры купли-продажи и дарения были мнимыми, так как фактически прикрывали незаконный вывод ликвидного имущества ООО «Росинвест» и причинили вред имущественным интересам последнего и его кредиторам, а не Банку. Никакой заинтересованности ООО «Росинвест» в представлении компенсационного финансирования Банка суд не усмотрел.

Таким образом, апелляция подтвердила, что указанные сделки были мнимыми, и отменила решение суда первой инстанции в части истребования имущества у ДММ Инвестментс Лимитед. Вопрос о возврате имущества в пользу ООО «Росинвест» апелляция посчитала подлежащим разрешению в соответствующем обособленном споре в деле о несостоятельности (банкротстве) этой организации.

Суд кассационной инстанции пришел к выводу о том, что в данном споре отсутствуют основания для признания совокупности оспариваемых сделок цепочкой последовательных сделок, направленных на причинение вреда имущественным правам кредиторов Банка через компенсационное финансирование Банка со стороны ООО «Росинвест» в виде передачи права собственности на объекты недвижимости, а спор о недействительности сделок с бизнес-центром подлежит разрешению в рамках дела о банкротстве ООО «Росинвест». Таким образом, кассация полностью отказала в удовлетворении заявления Агентства.

В жалобах в ВС РФ заявители настаивают на том, что прикрываемая сделка состояла в компенсационном финансировании ООО «Росинвест» в пользу Банка, изъятие компенсационного финансирования было заранее спланировано заинтересованными лицами, а передача имущества в уставный капитал иностранной компании имело целью защиту актива от ареста по уголовному делу в отношении бенефициаров банка.

В рассматриваемом деле Верховному Суду РФ предстоит разрешить ряд нетривиальных вопросов.

Во-первых, следует четко обозначить, могут ли положения о субординации требований кредиторов быть определяющими в спорах о признании сделок недействительными. По моему мнению, определенные положения, сформулированные Верховным Судом РФ в Обзоре, могут применяться с таких спорах в первую очередь для правильной квалификации отношений между кредитором и должником, однако они не должны влиять на возможность признания сделки недействительной. Единственным последствием предоставления компенсационного финансирования является субординация требований кредитора, предоставившего финансирование.

Во-вторых, суду предстоит определить пределы компетенции суда при рассмотрении споров о недействительности сделок в случае, если связанный спор рассматривается в другом деле. На мой взгляд следует применять следующий подход. Ничтожная сделка является недействительной вне зависимости от признания её недействительной в судебном порядке, однако суд вправе рассмотреть заявления о признании такой сделки недействительной на основании представленных в материалы дела доказательств и сделать вывод о недействительности ничтожной сделки. Однако, как правильно указал суд апелляционной инстанции, применение последствий ничтожной сделки находится в компетенции суда, рассматривающего дело должника, которому причинен вред указанной сделкой.

Верховному Суду РФ предстоит разобраться в отношениях хозяйствующих субъектов по распоряжению активом, на удовлетворение требований из цены которого претендуют кредиторы как минимум двух банкротов. Бенефициарам рассматриваемой ситуации, безусловно, известно многое, однако придуманная ими схема сделок пока не представила возможность доказать свою правоту ни одной из сторон спора.

Сможет ли Судебная коллегия по экономическим спорам ВС РФ принять окончательное решение по спору, основываясь на имеющихся материалах дела, или направит спор на третий круг рассмотрения, сказать крайне сложно, но позиции, которые сформирует высшая инстанция по результатам рассмотрения жалоб совершенно точно будут интересны и востребованы судебной практикой.

Дмитрий Громов, Федресурс