Статья Тимура Баязитова для Федресурса

ВС оценит, учитывается ли долг по взысканию дохода от преступления при определении признаков банкротства

13.05.2021 Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда РФ рассмотрит кассационную жалобу Брижатой Алены Михайловны на определение Арбитражного суда Чувашской Республики – Чувашии от 16.01.2020, постановление Первого арбитражного апелляционного суда от 24.03.2020 и постановление Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 12.08.2020 по делу № А79-4079/2019 о ее несостоятельности (банкротстве).
Московский районный суд города Чебоксары осудил организованную группу лиц, включая Брижатую Алену Михайловну, за совершение преступления, предусмотренного п.п. «а» и «б» ч. 3 ст. 171.2 Уголовного кодекса РФ. Приговор был вынесен 12.12.2016 и вступил в законную силу.

Суд установил, что эта группа лиц совершила преступление, связанное с незаконной организацией и проведением азартных игр на деньги с использованием игрового оборудования, информационно-телекоммуникационных сетей (в том числе сети Интернет) вне игорной зоны и извлекла от этой деятельности доход в сумме не менее 338 025 412,5 руб.

Решением Московского районного суда города Чебоксары Чувашской Республики от 13.11.2017 по делу № 2-3113/2017,  вступившим в законную силу, удовлетворен иск прокурора Московского района города Чебоксары, и с организованной группы в солидарном порядке взыскана сумма дохода, полученного в результате совершения преступления, в размере 338 025 412 руб. 50 коп. в доход Российской Федерации, а также взыскана государственная пошлина в сумме 60 000 руб. в доход местного бюджета.

Это решение было обосновано тем, что в соответствии со ст. 5 Федерального закона от 29 декабря 2006 года № 244-ФЗ «О государственном регулировании деятельности по организации и проведению азартных игр и о внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации» и ст.171.2 УК РФ организация и (или) проведение азартных игр с использованием игрового оборудования вне игорной зоны, в том числе сопряженные с извлечением дохода в крупном размере, запрещены. И, соответственно, сделки заключенные в ходе проведения азартных игр с использованием игрового оборудования вне игорной зоны, являются ничтожными, так как заключены в нарушение требований закона. 

Исходя из этого, суд применил ст. 169 Гражданского кодекса РФ, в соответствии с которой сделка, совершенная с целью, заведомо противной основам правопорядка или нравственности, ничтожна и влечет последствия, установленные ст. 167 настоящего Кодекса. Суд может взыскать в доход Российской Федерации все полученное по такой сделке сторонами, действовавшими умышленно, или применить иные последствия, установленные законом.

На основании указанного решения УФССП РФ по Чувашской Республике возбудило исполнительные производства № 6961/19/21002-ИП и № 11587/19/21002-ИП.

Брижатая Анна Михайловна обратилась в суд с заявлением о признании ее банкротом и в заявлении указала на невозможность уплаты, взысканной решением Московского районного суда города Чебоксары Чувашской Республики от 13.11.2017 по делу № 2-3113/2017 задолженности.

Суды трех инстанций признали заявление Брижатой Анны Михайловны о собственном банкротстве необоснованным и прекратили производство по делу. Они руководствовались п. 1 статьи 213.4 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве), согласно которому гражданин обязан обратиться в арбитражный суд с заявлением о признании его банкротом в случае, если удовлетворение требований одного кредитора или нескольких кредиторов приводит к невозможности исполнения гражданином денежных обязательств и (или) обязанности по уплате обязательных платежей в полном объеме перед другими кредиторами и размер таких обязательств в совокупности составляет не менее чем пятьсот тысяч рублей, не позднее тридцати рабочих дней со дня, когда он узнал или должен был узнать об этом.

При этом в силу абз. 4 п. 2 ст. 4 Закона о банкротстве при определении наличия признаков банкротства должника не учитываются подлежащие применению за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательства неустойки (штрафы, пени), проценты за просрочку платежа, убытки в виде упущенной выгоды, подлежащие возмещению за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательства, а также иные имущественные и (или) финансовые санкции, в том числе за неисполнение обязанности по уплате обязательных платежей.

На основании изложенного суды пришли к выводу о том, что в данном случае задолженность, возникшая в связи с совершением преступления, не может учитываться при определении признаков банкротства.

Брижатая Анна Михайловна обратилась с кассационной жалобой в Верховный Суд РФ. Она не согласилась с выводами судов первой, апелляционной инстанции и округа и в жалобе указала на ошибочность выводов судов об отсутствии у нее признаков банкротства, предусмотренных статьей 213.3 Закона о банкротстве.

При рассмотрении жалобы в Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ основной вопрос будет состоять в установлении правовой природы взыскания с субъекта преступления в доход Российской Федерации полученного по сделке, признанной ничтожной по ст. 169 Гражданского кодекса Российской Федерации, и то, как оно соотносится с видами долгов, указанными в абз. 4 п. 2 ст. 4 Закона о банкротстве, которые не учитываются при определении признаков несостоятельности должника. 

Если мы заглянем в прошлую редакцию ст. 169 Гражданского кодекса РФ, действовавшую до 1 сентября 2013 г., то увидим ярко выраженную санкцию государства за совершение такой сделки. «При наличии умысла у обеих сторон такой сделки — в случае исполнения сделки обеими сторонами — в доход Российской Федерации взыскивается все полученное ими по сделке, а в случае исполнения сделки одной стороной с другой стороны взыскивается в доход Российской Федерации все полученное ею и все причитавшееся с нее первой стороне в возмещение полученного. При наличии умысла лишь у одной из сторон такой сделки все полученное ею по сделке должно быть возвращено другой стороне, а полученное последней либо причитавшееся ей в возмещение исполненного взыскивается в доход Российской Федерации». Действующая редакция несколько изменилась, но все же сохранила в себе, пусть и не ярко выраженный, но санкционный характер, и выглядит следующим образом: «В случаях, предусмотренных законом, суд может взыскать в доход Российской Федерации все полученное по такой сделке сторонами, действовавшими умышленно, или применить иные последствия, установленные законом». Как следствие, возможность использования данной санкции сейчас отсылает к специальным нормам закона, которые в прямом виде в законодательстве в настоящее время отсутствуют. Наиболее подходящей в таком случае можно считать санкцию в виде конфискации имущества, предусмотренную в главе 15.1. Уголовного кодекса Российской Федерации. 

Суды нижестоящих инстанции в правовую природу взыскания по ст. 169 Гражданского кодекса РФ не углублялись, но можно предположить, что такое взыскание было расценено именно как публично-правовая санкция государства за совершение такой сделки, подменяющая собой конфискацию имущества. Иными словами, такое взыскание по ст. 169 Гражданского кодекса РФ можно было бы назвать гражданско-правовой конфискацией. 

Но судья Верховного Суда РФ обратил внимание на доводы Брижатой Анны Михайловны и передал ее жалобу на рассмотрение в Судебную коллегию по экономическим спорам Верховного Суда РФ. 

Попробуем разграничить между собой природу этих санкций и вновь вернемся в прошлое. Для этого обратимся к недействующему в настоящее время п. 5 Постановления Пленума ВАС РФ от 10.04.2008 № 22 «О некоторых вопросах практики рассмотрения споров, связанных с применением статьи 169 Гражданского кодекса Российской Федерации». 

Данный пункт содержит указание на то, что при рассмотрении споров, возникающих из административных, налоговых и иных публичных правоотношений судам следует учитывать, что взыскание согласно ст. 169 Гражданского кодекса РФ всего полученного (причитавшегося) по сделке в доход Российской Федерации является мерой, применяемой исключительно в качестве специального последствия недействительности ничтожной сделки. Санкции, установленные за совершение публичных правонарушений, не могут квалифицироваться в качестве последствий недействительности сделок, поэтому соответствующие требования не должны рассматриваться в спорах о признании сделок недействительными на основании статьи 169 Кодекса.

Примечательно здесь то, что такая санкция рассматривается именно как гражданско-правовая, применяемое специальное последствие недействительности ничтожной сделки. Говорить о ее публично-правовой природе не приходится, а тем более не стоит говорить о том, что она подменяет собой публично-правовые санкции. 

Но, к сожалению, Постановление Пленума ВАС РФ от 10.04.2008 № 22 «О некоторых вопросах практики рассмотрения споров, связанных с применением статьи 169 Гражданского кодекса Российской Федерации» не применяется в связи с принятием Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 № 25, а какие-либо разъяснения, а также положения, опровергающие идеи, заложенные в Постановлении ВАС РФ № 22, в Постановлении №25 не содержатся. 

И все же, можно с уверенностью предположить, что при рассмотрении подобных споров заострять особое внимание на факте совершения преступления не следует, так как наличие приговора суда в таких случаях правового значения не имеет. Ведь рассматривать такую задолженность нужно именно как имеющую гражданско-правовую природу, а исходя из этого, для применения санкции ст. 169 Гражданского кодекса РФ наличие приговора суда по уголовному делу не требуется.

Действительно, повышенное внимание к наличию совершенного преступления в судебной практике не редкость. Например, в рамках дела №А47-3697/2016, в котором задолженность была подтверждена удовлетворенным гражданским иском, рассмотренным в рамках уголовного дела, Арбитражный суд Оренбургской области определением от 10.07.2016 не возбудил дело о банкротстве должника и возвратил заявление заявителю. Основанием для этого послужило то, что задолженность, установленная приговором суда по уголовному делу в качестве возмещения материального ущерба, причиненного преступлением, не может быть учтена для определения наличия у должника признаков банкротства.

Восемнадцатый Арбитражный апелляционный суд своим постановлением от 22.08.2016 ошибку суда первой инстанции исправил и направил вопрос на новое рассмотрение обратно в первую инстанцию. Суд указал: обстоятельство, что задолженность установлена приговором по уголовному делу, правового значения не имеет. В рамках уголовного дела был рассмотрен гражданский иск, а основания возникновения обязательств, учитываемых при определении признаков банкротства из-за причинения вреда не зависят от того, в результате каких собственно действий вред возник. Данный вывод поддержал Верховный Суд РФ и определением от 09.12.2016 № 309-ЭС16-16670 отказал в передаче дела № А47-3697/2016 в Судебную коллегию по экономическим спорам Верховного Суда РФ. 

Отмечу, что данное дело по праву заслужило внимание Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ. С большой долей уверенности можно предположить, что Верховный Суд РФ закроет вопрос определения правовой природы взыскания в доход Российской Федерации полученного сторонами по сделке, признанной ничтожной по ст. 169 Гражданского кодекса РФ, а также ответит на вопрос применения к такой задолженности исключений, указанных в абз. 4 п. 2 ст. 4 Закона о банкротстве. 

Считаю, что результатом рассмотрения кассационной жалобы Брижатой Анны Михайловны будет полная отмена судебных актов нижестоящих судов и направление дела на новое рассмотрение в Арбитражный суд Чувашской Республики – Чувашии с указанием на то, что ст. 169 Гражданского кодекса РФ хоть и предусматривает санкцию в виде взыскания всего полученного по сделке в доход Российской Федерации, но не является санкцией в публично-правовом смысле, а лишь специальным последствием недействительности ничтожной сделки, а поэтому такая задолженность должна учитываться при определении наличия признаков банкротства у должника.

Тимур Баязитов, Федресурс