Статья Ксении Мелешиной для Федресурса

ВС РФ решит, вправе ли конкурсный управляющий запрашивать в ЗАГСе сведения о родственниках контролирующих должника лиц

22.04.2021 в рамках находящегося в производстве Арбитражного суда Республики Карелия дела № А26-8852/2019 о банкротстве ООО «Сегежа Сети» (далее – Должник) Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации рассмотрит кассационную жалобу ООО «Управляющая компания Дом» (конкурсный кредитор, далее – Управляющая компания) на судебные акты об отказе в удовлетворении заявления конкурсного управляющего об истребовании в Управлении записи актов гражданского состояния Республики Карелия (далее – ЗАГС) сведений о родственниках контролирующих должника лиц.

В кассационной жалобе Управляющая компания указывает на то, что в отсутствие затребованной информации конкурсный управляющий не сможет выявить контрагентов общества, аффилированных по отношению к нему, проанализировать сделки и операции, совершенные с такими контрагентами в преддверии банкротства на предмет предпочтительности и подозрительности, опираясь на закрепленные в законе презумпции.

Отказывая в удовлетворении заявления об истребовании сведений о родственниках, суд первой инстанции, с выводами которого согласился суд апелляционной инстанции, указал на то, что:
1. сведения, запрашиваемые конкурсным управляющим, относятся к персональным данным и не связаны со сбором доказательств в рамках дела о банкротстве общества; 
2. конкурсным управляющим не обоснована необходимость этих сведений для осуществления его полномочий, связанных с получением информации о должнике и принадлежащем ему имуществе, конкурсный управляющий не представил доказательств возможности оспаривания совершенных обществом сделок или наличия и истребования имущества общества у контролирующих должника лиц – Знаменского С.А. и Яроховича И.С. 

В соответствии с ч. 4 ст. 66 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее – АПК РФ) лицо, участвующее в деле и не имеющее возможности самостоятельно получить необходимое доказательство от лица, у которого оно находится, вправе обратиться в арбитражный суд с ходатайством об истребовании данного доказательства.

В силу п. 1 ст. 20.3 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ (ред. от 30.12.2020) «О несостоятельности (банкротстве)» (далее — Закон о банкротстве) арбитражный управляющий вправе запрашивать необходимые сведения о должнике, о лицах, входящих в состав органов управления должника, о контролирующих лицах, о принадлежащем им имуществе (в том числе имущественных правах), о контрагентах и об обязательствах должника у физических лиц, юридических лиц, государственных органов, органов управления государственными внебюджетными фондами Российской Федерации и органов местного самоуправления, включая сведения, составляющие служебную, коммерческую и банковскую тайну.

Арбитражный управляющий – профессиональный участник антикризисных отношений, наделенный Законом о банкротстве компетенцией по оперативному руководству процедурой банкротства, обязан действовать добросовестно и разумно в интересах должника и его кредиторов и принимать такие управленческие решения, которые с максимальной эффективностью будут способствовать достижению цели банкротного процесса — формирование конкурсной массы в полном объеме и проведение расчетов со всеми кредиторами (данная позиция отражена в Определении Верховного Суда РФ от 12.09.2016 №306-ЭС16-4837 по делу №А65-17333/2014).

При этом Закон о банкротстве не ограничивает конкурсного управляющего в выборе юридических лиц, обязанных предоставить сведения и документы конкурсному управляющему. Необходимым условием предоставления документов является лишь наличие в них сведений, непосредственно касающихся должника, его обязательств, контролирующих лиц и их имущества.

Привлечение контролирующего должника лица к ответственности – это один из возможных механизмов восстановления нарушенных прав кредиторов в процедуре банкротства. Думаю, что суды нижестоящих инстанций ошибочно сделали вывод о том, что сведения о родственниках контролирующих должника лиц не связаны со сбором доказательств в рамках дела о банкротстве. 

Во-первых, в настоящее время судами сформирована практика, в соответствии с которой родственников контролирующих должника лиц при наличии должных доказательств привлекают к ответственности как соучастников в совершении действий, приведших к банкротству, в том числе действий, направленных на вывод денежных средств из числа активов должника. 

Во-вторых, потенциальные ответчики (контролирующие должника лица) часто используют родственников для вывода собственных активов, тем самым уменьшая собственную имущественную массу, а, следовательно, и сумму к взысканию, которую возможно будет получить в результате привлечения их к субсидиарной ответственности. 

Так в рамках дела № А40-131425/2016 о банкротстве ООО «Альянс» к субсидиарной ответственности были привлечены:
1. супруга контролирующего должника лица, являющаяся генеральным директором и участником общества, в пользу которого были выведены активы должника;
2. дети контролирующего должника лица, в пользу которых отчуждалось имущество самих бенефициаров.

Таким образом, сведения о родственниках контролирующих должника лиц связаны со сбором доказательств в рамках дела о банкротстве и могут быть использованы в рамках обособленного спора о привлечении лиц к субсидиарной ответственности.

Помимо этого, судами необоснованно возложена обязанность представления конкурсным управляющим дополнительных доказательств возможности оспаривания совершенных обществом сделок или обнаружения и истребования имущества общества. Безусловно, сам по себе факт наличия родственных отношений не свидетельствует о наличии оснований для привлечения к ответственности. В целях квалификации действий причинителей вреда как совместных могут быть учтены согласованность, скоординированность и направленность этих действий на реализацию общего для всех намерения, то есть может быть принято во внимание соучастие в любой форме, в том числе соисполнительство, пособничество и т. п. (аб. 1 п. 22 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве»). Однако в отсутствие сведений о наличии родственных связей определение конкурсным управляющим круга лиц, в отношении которых в дальнейшем должны будут собираться те или иные доказательства, устанавливающие основания для привлечения их в качестве сопричинителей вреда, трудоемко и затруднительно. На мой взгляд, управляющая компания обоснованно ссылается на невозможность выявления иных значимых для дела обстоятельств в рамках настоящего спора о банкротстве из-за отказа в удовлетворении заявления конкурсного управляющего об истребовании сведений о родственниках контролирующих должника лиц.

Ранее Верховным Судом РФ уже была сформирована практика по вопросу предоставления сведений финансовому управляющему об актах гражданского состояния должника-гражданина. В определении от 30.06.2020 N 303-ЭС20-9005 по делу N А24-1528/2019 Верховный Суд РФ указывает, что «Сведения о семейном положении должника с учетом его влияния на режим и правовой статус имущества составляют сведения о должнике, принадлежащем ему имуществе, в том числе об имущественных правах, об обязательствах должника и могут быть получены финансовым управляющим в силу предоставленных ему полномочий». Но споры о предоставлении конкурсному управляющему сведений об актах гражданского состояния контролирующих должника лиц ранее не доходили до Верховного Суда РФ. 

Решение, которое примет СКЭС ВС РФ по данному спору внесет ясность в понимание соотношения защиты интересов кредиторов и неприкосновенности частной жизни контролирующих должника лиц. Полагаю, что в рассматриваемом споре судебные акты нижестоящих инстанций будут отменены и Верховным Судом РФ будет вынесено новое решение об удовлетворении заявления об истребовании сведений о родственниках контролирующих должника лиц.

Снижение «стандарта доказывания» для арбитражного управляющего при запросе сведений, связанных со сбором доказательств в целях привлечения контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности, облегчит весь процесс установления фактов, необходимых для привлечения бенефициаров к субсидиарной ответственности. А это, в свою очередь, позволит защитить интересы кредиторов от неправомерных действий конечных бенефициаров должника, использующих механизм защиты неприкосновенности частной жизни с целью причинить имущественный вред кредиторам подконтрольного им должника.

Ксения Мелешина, Федресурс