ВС рассмотрит дело об оспаривании сделки должника во исполнение инвестиционного контракта

09.11.2020 в рамках находящегося в производстве Арбитржного суда города Москвы дела №А40-3821/2013 о банкротстве ОАО «Строительно-промышленная компания «МоэсЭнергоСтрой» (далее – Должник) Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации рассмотрит жалобу администрации Рязани (далее — Администрация) на судебные акты о признании недействительной сделки по передаче должником объекта инвестиционного строительства.

Между Должником (инвестором) и Администрацией, для реализации инвестиционного проекта по реконструкции части жилого квартала был заключен инвестиционный контракт от 06.04.2005, по условиям которого Должник, среди прочего, обязался в качестве компенсации за снос муниципальных помещений передать в собственность Администрации помещение площадью не менее 489 кв. м. в нежилом здании административно-бытового корпуса, расположенного по определенному сторонами строительному адресу.

В целях исполнения инвестиционного контракта Управлением государственного имущества и земельных ресурсов Администрации (арендодателем) и Должником (арендатором) был заключен договор аренды земельного участка для строительства многоэтажных жилых домов. Возведенные Должником объекты недвижимости введены в эксплуатацию 30.05.2011.

Определением Арбитражного суда Москвы от 04.07.2011 возбуждено дело о банкротстве Должника.
В связи c тем, что Должник не передал спорный объект недвижимости, Администрация обратилась в суд c требованием обязать Должника передать объект по договору безвозмездной передачи нежилого помещения. Решением Арбитражного суда Рязанской области от 09.09.2015 по делу №А54-3397/2014 иск удовлетворен.

22.09.2016 между Должником и Администрацией был заключен договор о безвозмездной передаче имущества. 16.12.2016 запись о переходе права собственности была внесена в ЕГРН.

Конкурсный управляющий посчитал, что спорный объект недвижимости из выбыл из конкурсной массы по порочной сделке, совершенной со злоупотреблением правом, при неравноценном встречном исполнении и c предпочтением, и обратился в суд c заявлением о признании Договора от 22.09.2016 недействительной сделкой.

Суд первой инстанции в удовлетворении требований отказал, сославшись на преюдициальность и общеобязательность судебного акта Арбитражного суда Рязанской области по делу №А54-3397/2014, во исполнение которого был заключен оспариваемый конкурсным управляющим договор.

Суд апелляционной инстанции определение первой инстанции отменил и требования удовлетворил. Апелляционный суд учел дату возникновения обязанности по передаче спорного объекта недвижимости (до возбуждения дела о банкротстве), наличие непогашенных требований иных кредиторов (в том числе текущих на 1,8 млрд. руб.) и пришел к выводу о получении Администрацией предпочтения в удовлетворении ее требований. Суд округа апелляцию поддержал, скорректировав лишь дату совершения оспариваемой сделки на 16.12.2016 – дата внесения записи в ЕГРН.

Судья Верховного Суда Разумов И.В. в определении о передаче жалобы на рассмотрение Судебной коллегии по экономическим спорамри ВС РФ отметил, что довод заявителя жалобы о неверном применении законодательства об инвестиционной деятельности с участием публичных образований заслуживает внимание.

Согласно п. 1 ст. 130 Закона о банкротстве все имущество должника, имеющееся на дату открытия конкурсного производства и выявленное в ходе конкурсного производства, составляет конкурсную массу. Из систематического толкования абз. 16 ст. 2, ст. 131, ст. 139 и ст. 142 Закона о банкротстве следует, что одной из основных задач конкурсного производства является формирование конкурсной массы должника с целью ее реализации и последующего соразмерного удовлетворения требований кредиторов. Таким образом, основной целью проведения процедуры конкурсного производства является максимальное удовлетворение требований кредиторов при соблюдении баланса их интересов. В целях соблюдения принципа равенства кредиторов, требования которых относятся к одной категории выплат, в Законе о банкротстве закреплен соответствующий механизм защиты права, специальное основание для недействительности сделки – оказание кредитору предпочтения (ст. 61.3).

Сделка совершенная должником или за счет должника, повлекшая или могущая повлечь предпочтительное удовлетворение требования одного кредитора по отношению к другому, в соответствии c положениями ст. 61.3 Закона о банкротстве может быть признана недействительной. Предпочтение при этом может выражаться в изменении очередности, обеспечении исполнения обязательства перед отдельным кредитором, возникшего до совершения оспариваемой сделки, удовлетворении требований, срок исполнения которых не наступил.

Для признания наличия предпочтения достаточно хотя бы одного из этих условий. Кроме того, учитывая открытый перечень, предпочтение может иметь место и в иных случаях. При этом перечень юридических действий, которые могут быть оспорены в рамках дела о банкротстве, не ограничен исключительно понятием «сделки». Фактически, в целях защиты кредиторов от недобросовестного поведения должника либо его контрагентов, а также в целях соблюдения принципов очередности и пропорциональности удовлетворения требований всех кредиторов, потенциально могут оспариваться любые юридические факты, которые негативно влияют на имущественную массу должника.

Для сделок, совершенных в течение месяца до возбуждения дела о банкротстве и позднее, предмет доказывания упрощен до единственного обстоятельства – любого из перечисленных в п. 1 ст. 61.3 Закона о банкротстве. Для сделок, совершенных в рамках обычной хозяйственной деятельности, также необходимо доказать, что сумма сделки превышает 1% от балансовой стоимости активов должника за последний отчетный период. Доказывать иные обстоятельства, в частности, недобросовестность контрагента, не требуется.

Таким образом, в настоящем деле судам требовалось установить обстоятельства совершения сделки в рамках либо вне рамок обычной хозяйственной деятельности и факт оказания Администрации предпочтения по отношению к другим кредиторам, следовательно, в первую очередь дать правовую оценку требованию Администрации.

В настоящее время споры вытекающие из правоотношений c публичными органами в рамках инвестиционных контрактов разрешаются c использованием правовой позиции ВС РФ сформулированной в деле Беговая-Плаза (Определение ВС РФ от 21.11.2016 №305-ЭС14-5756 по делу №А40-11689/2011). Эта позиция заключается в следующем.

Учитывая специальное регулирование (п. 3 ст. 3 Закона об инвестиционной деятельности в РФ, осуществляемой в форме капитальных вложений (в редакции ФЗ от 12.12.2011 №427-ФЗ «О внесении изменений в ст. 2 и 3 ФЗ «О введении в действие Земельного кодекса Российкой Федерации» и отдельные законодательные акты Российской Федерации»)), объект инвестиционной деятельности, строительство которого осуществляется с привлечением внебюджетных источников финансирования на земельном участке, находящемся в государственной или муниципальной собственности, по договору, заключенному с органом государственной власти, органом местного самоуправления, государственным или муниципальным учреждением либо унитарным предприятием до 01.01.2011 года и предусматривающему распределение площади соответствующего объекта инвестиционной деятельности между сторонами данного договора, признается долевой собственностью сторон данного договора до момента государственной регистрации права собственности на этот объект в соответствии со ст. 24.2 Закона о регистрации с учетом распределения долей, предусмотренного данным договором.
При этом государственная регистрация права долевой собственности на эти незавершенные объекты инвестиционной деятельности не требуется. Имущество, находящееся в долевой собственности, в соответствии с положениями ст. 252 ГК РФ, может быть разделено между ее участниками по соглашению между ними.

В соответствии с условиями инвестиционных контрактов оформление имущественных прав сторон по результатам реализации инвестиционных проектов (с учетом всех дополнительных соглашений к контрактам) производится после сдачи объектов в эксплуатацию на основании актов о результатах реализации инвестиционных проектов согласно условиям контрактов.

Акт о реализации инвестиционного проекта не является правоустанавливающим документом на вновь созданные объекты недвижимого имущества, однако он фактически подтверждает прекращение всех обязательств, вытекающих из инвестиционного контракта и по своей правовой природе является добровольным соглашением участников инвестиционной деятельности о распределении долей при реализации инвестиционного контракта.

При этом, в отсутствие указаного акта реализации, подписанного между сторонами во внесудебном порядке, в случае разрешения спора о распределении имущества между сторонами в суде, таким актом будет является соответствующий судебный акт, вступивший в законную силу и являющийся основанием для регистрации права собственности на указанные в нем помещения в порядке, предусмотренном статьей 24.2 Закона о регистрации.

При таких обстоятельствах, по мнению ВС РФ, объекты инвестиционной деятельности подлежащие по условиям инвестиционного контракта передаче публично-правовому образованию не входят в конкурсную массу должника, а за соответствующим публично-правовым образованием, независимо от наличия дела о банкротстве, в материальном смысле сохраняется право на иск об обязании передать вещь в натуре.

Иной позиции ранее придерживался ВАС РФ, указывающий на особый характер инвестиционного договора, который по существу является комплексным непоименованным договором, включающим в себя элементы подряда, купли-продажи и простого товарищества.

Учитывая сложности, возникающие у нижестоящих судебных инстанций в применении регулирования таких правоотношений ВАС РФ в Постановлении Пленума от 11.07.2011 №54 «О некоторых вопросах разрешения споров, возникающих из договоров по поводу недвижимости, которая будет создана или приобретена в будущем» (далее – постановление №54) давал руководящие разъяснения.

Так, например, в соответствии c п. 4 постановления №54 при рассмотрении споров, вытекающих из договоров, связанных с инвестиционной деятельностью в сфере финансирования строительства или реконструкции объектов недвижимости, судам следует устанавливать правовую природу соответствующих договоров и разрешать спор по правилам глав 30 (Купля-продажа), 37 (Подряд), 55 (Простое товарищество) Кодекса и т.д. Если не установлено иное, судам надлежит оценивать договоры, связанные с инвестиционной деятельностью в сфере финансирования строительства или реконструкции объектов недвижимости, как договоры купли-продажи будущей недвижимой вещи.

При этом судам необходимо учитывать, что положения законодательства об инвестициях (в частности, ст. 5 Закона РСФСР «Об инвестиционной деятельности в РСФСР», ст. 6 Федерального закона «Об инвестиционной деятельности в Российской Федерации, осуществляемой в форме капитальных вложений») не могут быть истолкованы в смысле наделения лиц, финансирующих строительство недвижимости, правом собственности (в том числе долевой собственности) на возводимое за их счет недвижимое имущество.

ВАС РФ в продолжение ч. 2 ст. 8.1. ГК РФ, указывал что право собственности на объекты недвижимости возникает у лиц, заключивших договор купли-продажи будущей недвижимой вещи (включая случаи, когда на такого рода договоры распространяется законодательство об инвестиционной деятельности), по правилам п. 2 ст. 223 ГК РФ, то есть с момента государственной регистрации этого права за покупателем. При этом, предшествовать этому должна была регистрация права за продавцом, поскольку для государственной регистрации перехода права собственности на недвижимое имущество к покупателю (ст.ст. 131, 551 ГК РФ) продавец должен обладать правом собственности на него.

Считаю такую позицию логичной и органично вписывающейся в действующее регулирование. Продавец, для передачи покупателю вещи по договору купли-продажи будущей вещи, в силу закона должен зарегистрировать это право изначально за собой. В этом случае, вещь вошла бы в имущественную массу продавца, и отчуждениее ее при возбужденном деле о банкротстве объективно являлось бы предпочтением, а требования кредитора подлежали бы трансформации в денежные и включению в реестр требований кредиторов либо учету в качестве текущих.

Впоследствии регулирование отношений изменилось введением Федеральным законом от 12.12.2011 №427-ФЗ «О внесении изменений в ст. 2 и 3 Федерального закона «О введении в действие Земельного кодекса Российской Федерации» и отдельные законодательные акты Российской Федерации» новой редакции ст. 3 Закона об инвестиционной деятельности в РФ, осуществляемой в форме капитальных вложений.

Учитывая изменившееся регулирование, ВАС РФ в Постановлении от 27.03.2012 №15961/11 была отражена правовая позиция о допустимости предъявления требования о признании права собственности на помещение в завершенном строительством доме независимо от факта регистрации прав застройщика на него в ситуации, когда это требование относится к текущим платежам и подлежит удовлетворению во внеочередном порядке. Указано, что отсутствие зарегистрированного права на подлежащие передаче помещения не может служить препятствием для удовлетворения заявленного требования. При этом отмечено, что не должна нарушаться очередность удовлетворения текущих требований. Таким образом, при соблюдении принципа равенства всех кредиторов, сохранялась бы и пропорциональность удовлетворения их требований.

В рассматриваемом споре объект недвижимости, возведенный по инвестиционному контракту, не вошел в конкурсную массу Должника, поскольку изначально находился в нерегистрируемой долевой собственности сторон контракта. Судебный акт о понуждении Должника к заключению договора о передаче имущества не является правоустанавливающим документом, а лишь фиксирует факт исполнения сторонами обязательств по инвестиционному контракту.

Такая позиция соответствует действующему регулированию и, безусловно, является механизмом защиты интересов бюджета. Нет сомнений, что судебные акты нижестоящих инстанций будут отменены, а в удовлетворении требования о признании сделки недействительной будет отказано.

Однако, в целом регулирование, объективно позволяющее публично-правовым образованиям получать предпочтение в удовлетворении своих требований по отношению к иным кредиторам, противоречит принципу равенства интересов кредиторов. П. 3 ст. 3 Закона «Об инвестиционной деятельности в Российской федерации, осуществляемой в форме капитальных вложений», в текущей редакции по существу является искуственно введенным в регулирование гражданских правоотношений механизмом перераспределения имущественной массы сторон инвестиционного контракта в обход общих норм гражданского законодательства.

Замечу, что показателен и факт отказа Верховного Суда РФ конкурсному управляющему в деле ЗАО «Беговая-Плаза» в направлении запроса в Конституционный Суд РФ о проверке конституционности указанной нормы.

Никита Саттаров, Федресурс