Статья Дмитрия Громова для Федресурса

27 августа 2020 года Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда РФ рассмотрит кассационную жалобу на постановление Арбитражного суда Центрального округа от 03.02.2020 по делу № А23-734/2018 о банкротстве Михаила Сергеевича Хаймса.

Фабула спора состоит в следующем. Между М.С. Хаймсом и О.А. Морозовой был заключен предварительный договор купли-продажи жилого дома и земельного участка, на котором находится дом. Морозова заплатила Хаймсу часть суммы в качестве аванса. Договор купли-продажи не был заключен, в связи с чем Морозова О.А. обратилась в суд общей юрисдикции с требованием о возврате неосновательного обогащения в сумме авансового платежа. В дальнейшем Хаймс обратился в суд с заявлением о признании его банкротом. В реестр требований кредиторов должника были включены требования банка и Морозовой О.А.

Определением Арбитражного суда Калужской области от 22.02.2019 процедура реализации имущества гражданина Хаймса М.С. завершена и применены положения статьи 213.28 Закона о банкротстве об освобождении должника от обязательств, за исключением обязательств перед Морозовой Ольгой Александровной.

В определении суд указал, что о недобросовестном поведении Хаймса М.С. и злоупотреблении им правом в ущерб Морозовой О.А. свидетельствуют следующие обстоятельства. Должником в ходе рассмотрения дела не представлено документов и сведений о расходовании денежных средств, полученных от Морозовой О.А. в качестве аванса по предварительному договору купли-продажи. Недвижимость, которая была предметом предварительного договора купли-продажи, не включена в конкурсную массу, так как дом – единственное пригодное для проживания жилое помещение для должника и его семьи, в том числе несовершеннолетних детей. Соответственно, суд пришел к выводу о наличии оснований для неприменения в отношении должника правила об освобождении от исполнения обязательств перед Морозовой О.А.

Двадцатый арбитражный апелляционный суд отменил определение суда первой инстанции в части неприменения положений статьи 213.28 Закона о банкротстве и постановил освободить Хаймса М.С. от дальнейшего исполнения требований кредиторов. Суд указал, что вывод суда первой инстанции о непринятии должником мер по возврату Морозовой О.А. задолженности, не соответствует имеющимся в деле доказательствам. Суд обратил внимание на следующее.

Во-первых, сама Морозова О.А. предоставила сведения из службы судебных приставов-исполнителей о частичном возврате должником долга.

Во-вторых, Морозова О.А. голосовала за принятие отчета финансового управляющего, в котором было указано, что финансовым управляющим не были выявлены признаки фиктивного или преднамеренного банкротства, а также сделки, не соответствующие законодательству или причинившие ущерб должнику или его кредиторам.

В-третьих, заслуживает внимания и оценки тот факт, что срок заключения основного договора неоднократно переносился сторонами именно по просьбе Морозовой О.А., которая одновременно предлагала уплатить за имущество сумму, меньшую ранее согласованной, и договор в итоге так и не был заключен. В то же время самим должником был выполнен комплекс действий по подготовке к заключению основного договора. В частности, часть аванса была направлена для погашения кредита, полученного на ремонт и благоустройство дома (предмета предварительного договора купли-продажи). Исполнение кредитных обязательств было обеспечено залогом дома. Хаймс М.С. исполнил обязательство, обеспеченное залогом недвижимого имущества, запись об ипотеке в ЕГРН была погашена, что было предусмотрено среди обязанностей продавца в предварительном договоре купли-продажи.

В-четвертых, во время исполнительного производства Хаймс М.С. устроился работать таксистом, зарегистрировался в качестве индивидуального предпринимателя, а полученный доход частично направлял на погашение задолженности перед Морозовой О.А. в ходе исполнительного производства.

В-пятых, в процессе производства по делу о банкротстве Хаймс М.С. продал автомобиль, а также видеоплеер, кофеварку, телевизор и факсимильный аппарат.

Каждый из указанных фактов нашел документальное подтверждение в материалах дела. Совокупность доказательств свидетельствует о том, что должник предпринимал действия по трудоустройству с тем, чтобы погашать задолженность, действовал добросовестно, не уклонялся от своих обязательств, отвечал по долгам. Соответственно, суд апелляционной инстанции счел ошибочными и не соответствующими установленным обстоятельствам дела выводы суда первой инстанции, посчитавшего, что в рассматриваемой ситуации имеются основания не освобождать должника от исполнения обязательств перед Морозовой М.А. по завершении производства по делу о банкротстве.

Арбитражный суд Центрального округа отменил определение суда апелляционной инстанции и оставил в силе определение суда первой инстанции. Суд кассационной инстанции указал, что первой инстанцией установлен и материалами дела подтверждается факт недобросовестного поведения должника, как в преддверии процедуры банкротства, так и в период процедуры банкротства. Данный вывод, по мнению суда округа, подтверждается тем, что должник на протяжении почти двух лет не предпринимал надлежащих мер для возврата Морозовой О.А. суммы неосновательного обогащения, увеличивая размер задолженности на сумму процентов за пользование денежными средствами.

Также суд в обоснование своей позиции указал на то, что жилой дом, являвшийся предметом предварительного договора купли-продажи, не включен и не мог быть включен в конкурсную массу должника, поскольку является единственным пригодным для проживания жильем для должника и членов его семьи. По результатам рассмотрения дела суд кассационной инстанции пришел к выводу, что установленные по делу обстоятельства говорят о недобросовестном поведении должника и опровергают мнение апелляционного суда об отсутствии в действиях должника умысла на причинение вреда кредитору, в связи с чем надлежит оставить в силе решение суда первой инстанции, который правильно установил факт злостного уклонения Хаймса от погашения задолженности перед кредитором

Передавая дело на рассмотрение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации, судья И.В. Разумов указал на то, что доводы Хаймса М.С. об ошибочности выводов судов первой и кассационной инстанции заслуживают внимания и требуют проверки в судебном заседании.

Современный российский институт банкротства граждан во многом исходит из презумпции добросовестности должника. В частности, согласно абзацу 4 пункта 4 статьи 213.28 Закона о банкротстве освобождение гражданина от обязательств не допускается в частности в случае, если доказано, что при возникновении или исполнении обязательства, на котором конкурсный кредитор или уполномоченный орган основывал свое требование в деле о банкротстве гражданина, гражданин действовал незаконно, в том числе совершил мошенничество, злостно уклонился от погашения кредиторской задолженности, уклонился от уплаты налогов и (или) сборов с физического лица, предоставил кредитору заведомо ложные сведения при получении кредита, скрыл или умышленно уничтожил имущество.

Соответственно, в основу решения суда об освобождении (или неосвобождении) гражданина от обязательств по результатам процедуры реализации имущества гражданина должен быть положен результат исследования добросовестности поведения должника по отношению к кредиторам. Так, в пункте 45 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 13.10.2015 №45 «О некоторых вопросах, связанных с введением в действие процедур, применяемых в делах о несостоятельности (банкротстве) граждан» освобождение должника от обязательств не допускается, если доказано, что при возникновении или исполнении обязательства, на котором конкурсный кредитор или уполномоченный орган основывал свое требование в деле о банкротстве должника, последний действовал незаконно, в том числе совершил действия, указанные в абзаце 4 пункта 4 статьи 213.28 Закона о банкротстве.

Согласно Определению Верховного Суда РФ от 15.06.2017 по делу № 304-ЭС17-76 отказ в освобождении от обязательств должен быть обусловлен противоправным поведением должника, направленным на умышленное уклонение от исполнения своих обязательств перед кредиторами (сокрытие своего имущества, воспрепятствование деятельности финансового управляющего и т.д.).

Таким образом, Верховному Суду РФ следует установить, действовал ли должник в данном случае правомерно и добросовестно.

Судебная практика по поводу недобросовестного поведения весьма неоднородна, так как в делах о банкротстве физических лиц многое зависит не только от обстоятельств дела, разнообразие которых в подобных ситуациях поистине неисчерпаемо, но и от субъективного отношения к своим действиям самого должника. Следует учитывать тот факт, что гражданин, как правило, выступает как слабая сторона в правоотношениях, соответственно, судам просто необходимо тщательно исследовать обстоятельства и индивидуально подходить к каждому делу.

По моему мнению, в рассматриваемом случае суды первой и кассационной инстанции обосновали свое решение не применять правила об освобождении должника от обязательств достаточно общими аргументами, что указывает на неполное изучение обстоятельств дела. Так, суд первой инстанции указал на то, что должник не представил сведений о расходовании полученного по предварительному договору аванса, а также что у должника не было иного жилья, кроме предмета договора купли-продажи. На этом, весьма слабом основании был сделан вывод о злоупотреблении должником правом. А суд кассационной инстанции, в свою очередь, указал, что судом первой инстанции установлен и материалами дела подтверждается факт недобросовестного поведения должника, как в преддверии процедуры банкротства, так и в период проведения процедуры банкротства. Это не соотносится с судебной практикой суда Центрального округа, которая последовательно указывает, что поскольку статья 10 ГК РФ содержит презумпцию добросовестности действий участников гражданских правоотношений, то для ее опровержения должны быть представлены доказательства, что действия лица направлены исключительно на причинение вреда иному лицу (Постановление Арбитражного суда Центрального округа от 16.06.2020 № Ф10-1447/2020 по делу № А36-12801/2018, Постановление Арбитражного суда Центрального округа от 30.06.2020 № Ф10-2099/2020 по делу № А08-4831/2019, Постановление Арбитражного суда Центрального округа от 30.06.2020 № Ф10-2082/2020 по делу № А08-2811/2019).

Замечу, что по количеству, относимости и исследованности доказательств, положенных в основу судебного акта, самым полноценным и глубоким является определение суда апелляционной инстанции, в котором на основании документов, представленных в материалах дела, делается вывод о неправильности решения суда первой инстанции.

Исходя из существующей судебной практики, не освободить должника от обязательств можно, если должник, например:
— не предоставил финансовому управляющему и арбитражному суду, рассматривающему дело о банкротстве, необходимые сведения, при этом малозначительность такого нарушения должна доказываться самым должником (Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 25.01.2018 № 310-ЭС17-14013 по делу № А48-7405/2015);
— не принял мер по погашению задолженности перед кредитором, будучи официально трудоустроенным, что свидетельствует о злостном уклонении (Постановление Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 05.03.2020 № Ф01-9052/2020 по делу № А79-539/2018, Постановление Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 07.02.2020 № Ф01-7543/2019 по делу № А82-18453/2015);
— не стремится получить постоянное место работы и (или) не раскрывает реальных источников доходов (Постановление Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 07.02.2020 № Ф01-8567/2020 по делу № А17-9598/2018);
— продал недвижимость и не направил полученные деньги на погашение задолженности (Постановление Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 24.01.2020 № Ф01-7323/2019 по делу № А43-7263/2018);
— принял на себя заведомо неисполнимые заемные обязательства, полученные средства передал третьему лицу без обеспечения их возврата, незадолго до подачи заявления о признании себя банкротом реализовал имущество, а вырученные денежные средства потратил на цели, не связанные с погашением задолженности перед кредиторами (Постановление Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 02.08.2019 № Ф01-3106/2019 по делу № А39-884/2018).

Очевидно, что в каждом из указанных случаев налицо злоупотребления, которые проявляются в доказанных конкретных действиях должника.

В рассматриваемом случае, по моему мнению, таких фактов выявлено не было. Довод о том, что должник не предоставил сведения о расходовании денежных средств (аванса), опровергается материалами дела, подтверждающими, что должник направил полученные средства на выполнение своих обязательств перед покупателем (кредитором). Также материалами дела не подтверждается противоправное и недобросовестное поведение в процессе несостоятельности (банкротства), поскольку должник был официально трудоустроен, средства направлял на погашение обязательств, имущество должника было реализовано с целью расчета с кредиторами.

Думаю, что Верховному Суду РФ предстоит исправить ошибки именно первой и кассационной инстанции. Скорее всего, в силе будет оставлено постановление суда апелляционной инстанции, должник будет освобожден от дальнейшего исполнения обязательств в полном объеме, а судебный акт Верховного Суда РФ по спору станет вкладом в формирование единой судебной практики по вопросу об оценке добросовестности поведения гражданина-банкрота для решения вопроса о применении правил об освобождении от обязательств перед кредиторами по завершению производства по делу о банкротстве.

Дмитрий Громов, Федресурс