ВС рассмотрит спор о субординации требования к обществу-банкроту

17.08.2020 Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда РФ рассмотрит кассационную жалобу Сергея Владимировича Косова на постановление Арбитражного суда Московского округа от 03.03.2020 по делу № А40-113580/2017 о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью «Международная Телекоммуникационная Компания — ЭРА».

В начале года был опубликован «Обзор судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц» (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 29.01.2020). Настоящий спор внесет свою лепту в дело формирования практики по вопросам, освещенным в Обзоре.

Решением Арбитражного суда города Москвы от 23.04.2018 ООО «МТК-Эра» (далее – должник) было признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство.

Определением Арбитражного суда города Москвы от 02.08.2019 в третью очередь реестра требований кредиторов должника были включены требования ПАО «Ростелеком» в размере 2 048 291,95 руб., из которых 1 926 999 руб. – основной долг, 121 292,95 руб. – проценты за пользование чужими денежными средствами.

21.05.2019 между ПО «Ростелеком» и С.В.Косовым был заключен договор уступки права требования № 03/25/3447-19, по которому ПАО «Ростелеком» уступило право требования к должнику в размере 2 048 291,95 руб.

24.06.2019 в Арбитражный суд города Москвы поступило ходатайство Косова, в котором он просил в порядке процессуального правопреемства произвести замену ПАО «Ростелеком» на себя в реестре требований кредиторов должника.

Определением Арбитражного суда города Москвы от 23.08.2019, оставленным без изменения Девятым арбитражным апелляционным судом, заявление С.В.Косова о процессуальном правопреемстве было удовлетворено, суд заменил кредитора ПАО «Ростелеком» по требованиям в сумме 2 048 291,95 руб. с сохранением очередности, в которой они были включены определением суда от 02.08.2019, на правопреемника.

Не согласившись с определением суда первой инстанции и постановлением суда апелляционной инстанции, конкурсный управляющий должника обратился в Арбитражный суд Московского округа с кассационной жалобой, в которой просил обжалуемые судебные акты отменить и направить спор на новое рассмотрение в суд первой инстанции, указывая, что включение в реестр требований аффилированного лица – С.В.Косова противоречит целям и задачам процедуры банкротства.

Постановлением Арбитражного суда Московского округа от 03.03.2020 определение суда первой инстанции от 23.08.2019 и постановление суда апелляционной инстанции от 23.10.2019 частично изменены. Требование Косова С.В. в размере 2 048 291,95 руб. признано обоснованным, но подлежащим удовлетворению после погашения требований всех независимых кредиторов, но до распределения ликвидационной квоты. В остальной части указанные судебные акты оставлены без изменения.

Обосновывая свое решение о понижении очередности удовлетворения требования Косова, Арбитражный суд Московского округа указал:

— на аффилированность Косова С.В. и участника ООО «МТК-Эра» Косова В.А. в силу пунктов 2 и 3 статьи 19 Закона о банкротстве, поскольку Косов С.В. приходится сыном участнику должника;

— на то, что право требования к ООО «МТК-Эра» было приобретено уже в процедуре банкротства, то есть в очевидном для цессионария состоянии неплатежеспособности общества (ситуации имущественного кризиса) и, соответственно, в силу пунктов 6 и 6.2 Обзора очередность удовлетворения такого требования, в связи с переменой кредитора в обязательстве, должна быть понижена.

Косов не согласился с постановлением суда Московского округа и обратился с кассационной жалобой в Верховный Суд РФ. В этой жалобе он просит отменить постановление суда округа и оставить в силе судебные акты судов первой и апелляционной инстанций.

Судья Букина И.А., передавая кассационную жалобу на рассмотрение в Верховный Суд РФ, обратила внимание на нижеследующие доводы заявителя:

— Правовые позиции, изложенные в пунктах 6, 6.2 Обзора, не применимы к обстоятельствам настоящего спора, поскольку приобретение включенной в реестр требований кредиторов задолженности не свидетельствует о предоставлении должнику компенсационного финансирования в условиях имущественного кризиса последнего. К тому же, понижая очередность удовлетворения требования заявителя, суд округа фактически пересмотрел вступившее в законную силу определение суда от 02.08.2018 о включении требований ПАО «Ростелеком» в реестр требований кредиторов должника.

— Заявитель, исходя из разъяснений, изложенных в абзаце четвертом пункта 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве», не может быть отнесен к контролирующим должника лицам.

Это уже не первое дело, переданное на рассмотрение Верховного Суда РФ для уточнения упомянутого Обзора.

Итак, обратимся к положениям пунктов 6 и 6.2 Обзора. Основная мысль, которую Верховный Суд РФ заложил в их содержание, заключается в следующем: несмотря на то, что в силу статьи 384 ГК РФ к контролирующему лицу как к цессионарию требование перешло в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту его перехода от цедента, на требование, полученное лицом, контролирующим должника, в условиях имущественного кризиса последнего, распространяется тот же режим удовлетворения, что и на требование о возврате компенсационного финансирования, то есть оно удовлетворяется в очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты.

Такая субординации требований направлена на недопущение включения в третью очередь реестра и удовлетворения наравне с внешними кредиторами требований лица, контролировавшего должника.

И если с сутью субординации такого требования в ситуации перехода прав до возбуждения дела о банкротстве все понятно, то в ситуации, когда требование приобретено контролирующим лицом у независимого кредитора уже в ходе процедуры банкротства не все так просто. Требование независимого кредитора, как правило, уже рассмотрено судом и включено в реестр требований кредиторов должника в третью очередь.
В рассматриваемом деле суд кассационной инстанции обосновал необходимость субординации такого требования тем обстоятельством, что право требования было приобретено уже в процедуре банкротства – то есть в очевидном для заявителя состоянии неплатежеспособности должника, в ситуации имущественного кризиса.

Следует понимать, что формулировка «имущественный кризис» встречается в Обзоре дважды, в пунктах 3.1. и 6.2, но не раскрывается, при этом необходимость более детального определения понятия и критериев имущественного кризиса стала очевидной почти сразу после публикации Обзора. Так, в пункте 6.2. Обзора под ситуацией имущественного кризиса понимается не только непосредственное наступление обстоятельств, указанных в п. 1 ст. 9 Закона о банкротстве, но и ситуация, при которой их возникновение стало неизбежно. Верховный Суд РФ в Определении № 306-ЭС20-224 (1, 4, 6) от 03.06.2020 по делу № А65-20265/2018 тему имущественного кризиса затронул, но по сути просто продублировал положения Обзора, указав, что согласно пункту 1 статьи 9 Закона о банкротстве при наличии любого из обстоятельств, указанных в этом пункте, считается, что должник находится в трудном экономическом положении (имущественный кризис).

Исходя из этих положений, к критериям, необходимым для определения ситуации имущественного кризиса, следует относить обстоятельства, при которых у руководителя должника наступает обязанность по подаче заявления о банкротстве, и ситуацию, при которой возникновение таких обстоятельств стало неизбежно. Именно в таких случаях приобретение права требования контролирующим должника лицом у третьего лица до возбуждения дела о банкротстве расценивается как компенсационное финансирование с целью предотвращения инициирования банкротства.
Если же вернуться к нашему делу, то должник уже находился в процедуре банкротства, и тут ситуация имущественного кризиса для всех очевидна, о чем и было указано в постановлении суда Московского округа. Задумаемся, можно ли расценивать приобретение задолженности, уже включенной в реестр требований кредиторов как представление должнику компенсационного финансирования, тем более если данная задолженность уже включена в реестр требований кредиторов?

Вот и судья И.А.Букина, обращая внимание на довод заявителя о том, что правовые позиции, изложенные в пунктах 6, 6.2 Обзора, не применимы к обстоятельствам настоящего спора, поскольку приобретение включенной в реестр требований кредиторов задолженности не свидетельствует о предоставлении должнику компенсационного финансирования в условиях имущественного кризиса последнего, позволяет и нам усомниться в правильности выводов суда Московского округа.

Действительно, если контролирующее должника лицо приобретает право требования к должнику у независимого кредитора уже в процедуре банкротства, то о каком компенсационном финансировании может идти речь? Я считаю, что субординация требований на основании пунктов 6 и 6.2 Обзора применяется только в случае приобретения требований к должнику, находящемуся в ситуации имущественного кризиса до даты введения процедуры банкротства. И для того, чтобы разрешить эту проблему, Верховный Суд РФ должен установить временной критерий для применения пунктов 6 и 6.2 Обзора.

Также следует обратить внимание на то, что Косов С.В. – это сын В.А.Косова, участника ООО «МТК-Эра» с долей в уставном капитале в размере 33%.
Суд кассационной инстанции данное обстоятельство оценил лишь на основании пунктов 2 и 3 статьи 19 Закона о банкротстве, указал, что Косов С.В. является заинтересованным лицом по отношению к ООО «МТК-Эра» в силу нахождения в родственных отношениях с участником общества, и этим ограничился. По сути, суд просто констатировал аффилированность Косова С.В. с участником банкрота и должным образом не выяснил, является ли Косов С.В. контролирующим должника лицом. А это означает, что суд просто забыл про то, что в соответствии с приведенными в четвертом абзаце пункта 3 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» разъяснениями, лицо не может быть признано контролирующим должника только на том основании, что оно состояло в отношениях родства или свойства с членами органов должника.

Судья Верховного Суда РФ И.А.Букина, передавая жалобу на рассмотрение в судебном заседании Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ, обоснованно обратила внимание на данные пробелы. Считаю, что результатом рассмотрения кассационной жалобы Косова С.В. станет отмена постановления суда округа и оставление в силе судебных актов первой и апелляционной инстанций.

Подводя итог, следует заметить, что Верховный Суд РФ постепенно закрывает пробелы январского Обзора. Если в настоящем деле суд подробно раскроет понятие и критерии финансового кризиса, а также введет временной критерий для применения пунктов 6 и 6.2 Обзора, а именно – укажет на то, что приобретение задолженности, уже включенной в реестр требований кредиторов, нельзя расценивать как представление должнику компенсационного финансирования, то это позволит упростить и ускорить формирование должной практики в нижестоящих судах.

Тимур Баязитов, Федресурс