Статья Никиты Саттарова для Федресурса

17.08.2020 Судебная коллегия по экономическим спорам ВС РФ рассмотрит кассационную жалобу ЗАО «Сервисная нефтяная компания» (далее – общество) на решение Арбитражного суда Москвы от 05.04.2019, постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 12.08.2019 и постановление Арбитражного суда Московского округа от 22.01.2020 по делу № А40-292151/2018.

В рамках дела о банкротстве общества c конкурсного управляющего Чернышевой Л.Н. было взыскано более 4 млн. руб. убытков. Основанием для взыскания убытков послужил вывод о неправомерном расходовании денежных средств из конкурсной массы общества. Чернышева Л.Н., выполняя функции конкурсного управляющего обществом, перечислила денежные средства общества на свой расчетный счет в сумме 5 569 681,93 руб. с наименованием платежа «текущие расходы конкурсного производства», из которых 4 072 196,56 руб. признаны в деле о банкростве убытками, причиненными обществу.

Ответственность Чернышевой Л.Н. была застрахована в ООО «СК «Арсеналъ» (далее – страховщик). Общество, являясь выгодоприобретателем по договору страхования ответственности управляющего, обратилось к Страховщику за выплатой страхового возмещения. Добровольно его уплачивать страховщик отказался, и общество обратилось c требованием о взыскании в суд.

Три инстанции отказали обществу, мотивируя отказ наличием умысла на наступление страхового случая в действиях арбитражного управляющего, что в соответствии с п. 1 ст. 963 ГК РФ является основанием для освобождения страховщика от выплаты страхового возмещения.

Отдельно судами было отмечено, что возникшие убытки стали следствием противоправных умышленных действий Чернышевой Л.Н., направленных на извлечение собственной выгоды и не связаны с осуществлением полномочий в деле о банкротстве. Кроме того, сама процедура перевода денежных средств с расчетного счета общества на свой личный счет, подразумевает совершение человеком комплекса осмысленных действий, которые не могут быть осуществлены в отсутствие воли лица, их совершающего.

В соответствии с п. 1 ст. 935 ГК РФ и ч. 1 ст. 24.1 Закона о банкротстве страхование ответственности арбитражного управляющего за причинение убытков лицам, участвующим в деле о банкротстве, и иным лицам в связи с неисполнением или ненадлежащим исполнением возложенных на арбитражного управляющего обязанностей в деле о банкротстве является обязательным. Страхованием должен охватываться период осуществления арбитражным управляющим полномочий в деле о банкротстве конкретного должника. Арбитражный управляющий как ненадлежащий страхователь отвечает перед выгодоприобретателем в той части, в которой его ответственность не была застрахована у страховщика. В той же части, в которой ответственность страхователя покрывалась страховой суммой по договору обязательного страхования, обязанность по выплате лежит на страховщике.

По смыслу п. 2 ст. 9 Закона об организации страхового дела, п. 4 ст. 20.4 и п. 5 ст. 24.1 Закона о банкротстве страховым случаем является установленный вступившим в законную силу судебным актом факт неисполнения или ненадлежащего исполнения арбитражным управляющим возложенных на него обязанностей, повлекшего убытки у должника, кредиторов и иных участвующих в деле о банкротстве лиц.

Таким образом, как специальными положениями Закона о банкротстве, так и общими нормами ГК РФ, установлено регулирование страхования ответственности арбитражных управляющих, при котором на страховщика ложится фактически безусловная обязанность выплатить страховое возмещение обратившемуся за ним выгодоприобретателю (должнику либо кредитору) при наличии вступившего в законную силу судебного акта о неисполнении или ненадлежащем исполнении арбитражным управляющим возложенных на него обязанностей.

В таких случаях выплата страховщиком возмещения выгодоприобретателю производится вне зависимости от умысла управляющего. Для отказа в такой выплате необходим именно установленный умысел самого выгодоприобретателя. В противном случае имело бы место переложение риска наступления страхового случая со страховщика на выгодоприобретателя (должника либо кредитора), что противоречило бы существу страховой функции.

Такую позицию Верховный Суд РФ уже неоднократно высказывал в своих определениях, например, от 05.10.2017 № 307-ЭС17-6727 по делу №А56-56978/2016, от 26.05.2017 №309-ЭС16-19483(2) по делу N А07-24002/2015, от 05.10.2017 №302-ЭС17-8460 по делу N А58-6882/2015.
Эта же позиция нашла отражение при толковании Верховным Судом РФ положений статьи 963 ГК РФ в п. 31 Постановления Пленума ВС РФ от 27.06.2013 №20 «О применении судами законодательства о добровольном страховании имущества граждан», где указано, что страховщик освобождается от выплаты страхового возмещения, если докажет, что умысел лица, в пользу которого произведено страхование, был направлен на утрату (гибель), недостачу или повреждение застрахованного имущества, и что это лицо желало наступления указанных негативных последствий.

Основания для освобождения страховщика от выплаты страхового возмещения законодательно закреплены в статьях 961, 963 и 964 ГК РФ. Страховщик освобождается от выплаты страхового возмещения, в частности, при наличии умысла страхователя, выгодоприобретателя или застрахованного лица в наступлении страхового случая, а также факта грубой неосторожности страхователя или выгодоприобретателя.

В правоотношениях по имущественному страхованию, событие, с которым связывается возникновение убытков, подлежащих возмещению посредством выплаты страхового возмещения, должно обладать признаками вероятности и случайности. Исходя из этого, для освобождения страховщика от страховой выплаты необходимо предоставление заинтересованным лицом доказательств умышленных действий страхователя, выгодоприобретателя или застрахованного лица, заведомо направленных на извлечение из страхования выгоды.

Так, в одном из случаев (см. Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 29.10.2019 №09АП-60375/2019 по делу №А40-76462/2019) даже целенаправленное включение управляющим в отчетность заведомо недостоверных сведений об увольнении работников (был издан приказ об увольнении работников, приложен к отчету в суд, в ПФР сдавалась нулевая отчетность, а фактически работники выполняли трудовые функции, получали заработную плату за счет конкурсной массы) было расценено как некомпетентность и ненадлежащее исполнение обязанностей, но не как умысел, исключающий страховую выплату.

Отдельно было отмечено, что осмысленность действий не равняется наличию умысла на причинение убытков, и что ненадлежащее исполнение управляющим обязанностей, повлекшее убытки, как раз и является страховым случаем.

Согласно позиции Верховного Суда РФ, изложенной в определении от 17.04.2017 №309-ЭС16-18581 по делу №А47-10739/2015, отказ в выплате по основанию ненадлежащего исполнения обязанностей противоречил бы сути регулирования страхования ответственности, учитывая что договор страхования ответственности управляющего заключается не только для защиты интересов должника и кредиторов, но и самого управляющего.
Из изложенного следует сделать вывод, что умысел на причинение убытков может считаться установленным при наличии доказательств личного неосновательного обогащения страхователя/застрахованного лица вследствие причинения убытков.

Безусловные основания освобождения страховщика от выплаты страхового возмещения, перечислены в статье 964 ГК РФ, в силу которой страховщик освобождается от выплаты страхового возмещения и страховой суммы, когда страховой случай наступил вследствие:

• воздействия ядерного взрыва, радиации или радиоактивного заражения;
• военных действий, а также маневров или иных военных мероприятий;
• гражданской войны, народных волнений всякого рода или забастовок.

Пунктом 2 указанной статьи предусмотрено также, что страховщик освобождается от выплаты страхового возмещения за убытки, возникшие вследствие изъятия, конфискации, реквизиции, ареста или уничтожения застрахованного имущества по распоряжению государственных органов, если договором имущественного страхования не предусмотрено иное.

В случае же, если с требованием о выплате возмещения обратился страхователь-управляющий, уже возместивший убытки выгодоприобретателям, страховщик не лишен возможности возражать (отказать в выплате возмещения) в связи с наличием в действиях арбитражного управляющего умысла.
Кроме того, в случае выплаты в пользу выгодоприобретателя страхового возмещения, к страховщику по договору имущественного страхования, переходит в пределах выплаченной суммы право требования к лицу, ответственному за убытки.

Право регрессного требования страховщика к арбитражному управляющему, чьи действия (бездействие) повлекли убытки, предусмотрено как законом (п. 9 ст. 24.1 Закона о банкротстве), так и практически во всех случаях договором страхования.

Согласно условиям договора страховщик имеет право предъявить регрессное требование к причинившему убытки арбитражному управляющему, риск ответственности которого застрахован по договору страхования, в размере произведенной страховщиком страховой выплаты, в том числе в случае, если убытки причинены вследствие:

• умышленных действий или бездействия арбитражного управляющего, выразившихся в нарушении им требований Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)», других федеральных законов или иных нормативных правовых актов Российской Федерации либо федеральных стандартов или стандартов и правил профессиональной деятельности;
• незаконного получения арбитражным управляющим любых материальных выгод (доходов, вознаграждений) в процессе осуществления возложенных на него обязанностей в деле о банкротстве, в том числе в результате использования информации, ставшей ему известной в результате осуществления деятельности в качестве арбитражного управляющего.

Критерий для применения содержащегося в законодательстве о банкротстве правила о регрессе совпадает с установленным общими нормами гражданского законодательства о страховании критерием для освобождения страховщика от страховой выплаты и связан с совершением страхователем умышленных действий, заведомо направленных на извлечение из страхования выгоды.

В рамках споров о взыскании убытков обычно подлежат доказыванию обстоятельсва, указывающие на совокупность условий для привлечения к ответственности (причинно-следственная связь между действиями и возникшими убытками, размер убытков).

При этом установление судом факта причинения убытков, привлечение управляющего к ответственности не носит преюдициального характера при определении умысла на совершение действий (бездействия) повлекших убытки.

Обратная позиция не может признаваться правильной, поскольку выхолащивает правовое содержание института страхования и приводит к недопустимому приданию одним и тем же обстоятельствам взаимоисключающих правовых последствий, а именно, с одной стороны, возникновение вследствие неправомерных действий арбитражного управляющего обязанности застраховавшего ответственность страховщика выплатить страховое возмещение, а с другой стороны, наступление в связи с этими же действиями обязанности арбитражного управляющего возместить страховщику в порядке регресса расходы на страховую выплату.

Еще раз заметим, что в силу положений ст. 24.1 Закона о банкротстве договор обязательного страхования ответственности арбитражного управляющего заключается не только в интересах участвующих в процедурах банкротства лиц и других лиц, но и самого арбитражного управляющего, который хотя и исполняет предписанную законом обязанность по заключению такого договора, исполнив ее, вправе минимизировать за счет страхования непреднамеренно возникшие неблагоприятные последствия.

Таким образом, единодушную позицию судов трех инстанций относительно отказа во взыскании страхового возмещения в пользу выгодоприобретателя-должника нельзя назвать обоснованной и соответствующей толкованию норм закона Верховным Судом РФ.

Полагаю, что по результатам рассмотрения настоящего спора в Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ, наиболее вероятна отмена обжалуемых судебных актов трех инстанций с принятием нового решения об удовлетворении требований общества.

Если такое решение состоится, Верховный Суд РФ продолжит формировать практику по справедливому распределению рисков между страховщиком и иными участниками правоотношений.

Никита Саттаров, Федресурс