7 июля 2020

Статья Никиты Саттарова для Федресурса

ВС рассмотрит спор о субсидиарной ответственности за отзыв заявления о банкротстве

20.07.2020 Судебная коллегия по экономическим спорам рассмотрит кассационную жалобу Прилуцкого Г.И. на определение Арбитражного суда города Москвы от 08.08.2019, постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 09.10.2019 и постановление Арбитражного суда Московского округа от 24.12.2019 по делу № А40-162830/2014 о банкротстве АО «Госземкадастрсъемка» – ВИСХАГИ (далее – общество, должник) .

В рамках обособленного спора по указанному делу к субсидиарной ответственности были привлечены Смирнов Г.Л. (директор общества с 2012 года) и Прилуцкий Г.И. (ВРИО директора общества с августа 2014 года).

Основанием для привлечения Прилуцкого Г.И. к ответственности стал факт неподачи заявления о банкротстве общества (ст. 61.12).

Суды трех инстанций указали на то, что признаки объективного банкротства общества возникли еще в 2012 году, и обоими контролирующими лицами не была исполнена обязанность по подаче заявления общества о собственном банкротстве, и согласились с наличием оснований для привлечения этих лиц солидарно к субсидиарной ответственности.

Более того, Прилуцкий Г.И., по мнению судов, даже способствовал прекращению дела о банкротстве путем отзыва заявления общества.

Прилуцкий Г.И. в кассационной жалобе в ВС РФ ссылается на то, что заявление им было отозвано по решению совета директоров общества, а на дату отзыва заявления дело о банкротстве в отношении общества уже было возбуждено как по ранее поданному самим обществом заявлению, так и по заявлению кредитора. Дополнительно Прилуцкий указывает, что закон не относит отказ от заявления общества о собственном банкротстве к основаниям для привлечения контролирующего должника лица к ответственности.

Исходя из общих принципов действия норм гражданского и процессуального законодательства во времени (ст. 4 ГК РФ), к действиям (бездействию) контролирующих лиц подлежат применению нормы материального права, действующие на момент таких действий (бездействия).

При рассмотрении вопросов, связанных с привлечением контролирующих лиц должника к субсидиарной ответственности, должны применяться общие положения ГК РФ об ответственности за нарушение обязательств и об обязательствах вследствие причинения вреда, в части не противоречащей специальным положениям Закона о банкротстве (п. 2 Постановления Пленума ВС РФ №53).

Следовательно,  возможность возложить ответственность на этих лиц регулируется по правилам статьи 15 ГК РФ, прямо указывающей на необходимость доказывания, среди прочего, наличия и размера причиненного вреда (убытков).

Исходя из существа субсидиарной ответственности как ответственности деликтной, обязанность контролирующего лица по возмещению вреда ограничена размером вреда, причиненного непосредственно действиями (бездействием) такого лица.

На это также указывают положения как статьи 61.12 Закона о банкротстве, так и статьи 10 того же закона (в редакции, действующей в период бездействия контролирующих лиц), устанавливающие размер ответственности равным сумме обязательств, возникших с даты, когда следовало подать заявление должника о собственном банкротстве, и до даты возбуждения дела о банкротстве.

В связи с этим, следует отметить, что нет никакой необходимости в приостановлении производства по обособленному спору по правилам статьи 61.16 Закона о банкротстве в части привлечения к ответственности такого контролирующего лица. Размер его ответственности можно определить всегда, он не зависит от факта и обстоятельств расчетов с кредиторами.

С учетом изложенного, можно говорить о следующих причинах для отмены в Верховном Суде РФ судебных актов нижестоящих судов:

  1. Неопределенный размер ответственности.

В начале августа 2014 года обществом подано заявление о собственном банкротстве, а спустя две недели директором общества вместо Смирнова Г.Л. был назначен Прилуцкий Г.И.

В сентябре того же года в суд поступило заявление о признании общества банкротом от кредитора. Общество в лице Прилуцкого Г.И. 09.10.2014 года отказалось от своего заявления, 18.11.2014 года дело о банкротстве было возбуждено по заявлению кредитора.

В законе действительно отсутствуют основания для привлечения к субсидиарной ответственности за отказ контролирующего должника лица от заявления общества о собственном банкротстве.

Тем не менее, исходя из существа отношений, такой отказ можно приравнять к обстоятельству, от которого начинает течь новый срок на подачу такого заявления.

С учетом прямо указанного в законе порядка расчета размера ответственности, можно сказать, что установить увеличение задолженности перед кредиторами для привлечения к ответственности Прилуцкого Г.И. за неподачу заявления о банкротстве общества необходимо за период с 09.10.2014 года по 18.11.2014 года.

Но Прилуцкий Г.И. был привлечен к ответственности солидарно вместе со Смирновым Г.Л., который, помимо ответственности за неподачу, должен ответить еще и за невозможность полного погашения требований кредиторов в связи с совершением порочных сделок.

Привлечение Прилуцкого Г.И. к ответственности солидарно (по всем основаниям) со Смирновым Г.Л. противоречит целям и существу субсидиарной ответственности, как ответственности компенсационного, а не штрафного характера.

Считаю, что при таких обстоятельствах, некорректно рассматривать Смирнова и Прилуцкого в качестве лиц, одинаково виновных в невозможности полного погашения требований кредиторов, а, как следствие, и лиц, подлежащих привлечению к ответственности солидарно.

Заметим, что исходя из презумпции добросовестности сторон, с учетом отсутствия предложенного плана выхода общества из состояния неплатежеспособности, целесообразность отказа общества от собственного заявления, при наличии объективных признаков банкротства, сложно объяснима. Возможно, это было связано с необходимостью замены предложенных в первом деле СРО/кандидатуры управляющего.

  1. Приостановление производства по обособленному спору в части Прилуцкого Г.И.

Хочу обратить внимание на то, что размер ответственности по основанию неподачи контролирующим лицом заявления общества о собственном банкротстве прямо урегулирован законом, входит в предмет доказывания по обособленному спору и исключает привлечение лица к ответственности в случае, когда у должника не возникли новые обязательства в период, определяемый с момента, когда такое заявление должно было быть подано. С учетом этого с высокой долей вероятности можно говорить о допущенной по рассматриваемому спору судебной ошибке.

Таким образом, приостановление производства по обособленному спору в части привлечения к субсидиарной ответственности Прилуцкого Г.И спорно c позиции процессуального закона, поскольку на дату вынесения судебного акта о наличии оснований для привлечения к субсидиарной ответственности в связи с неподачей заявления о банкротстве должника, подразумевается наличие установленного судом размера ответственности. При рассмотрении настоящего спора размер ответственности Прилуцкого Г.И. подлежал определению одновременно с установлением оснований для привлечения его к субсидиарной ответственности, чего не было сделано судом первой инстанции и не нашло оценки при рассмотрении спора в апелляции и кассации. 

  1. Установление для всех контролирующих лиц единой даты обращения в суд с заявлением общества о собственном банкротстве.

Судами установлена дата возникновения полномочий у Прилуцкого Г.И. (август 2014 года). В этой ситуации удивительное единодушие судов трех инстанций в вопросе определения даты возникновения обязанности у обоих ответчиков на подачу заявления общества о собственном банкротстве в ноябре 2012 года, то есть за два года до возникновения у Прилуцкого Г.И полномочий руководителя, а следовательно и полномочий на подачу заявления о банкротстве общества выглядит, как минимум, крайне спорным.

Важно, что выводы судов о контроле Прилуцкого Г. И. были основаны именно на факте исполнения им функций исполняющего обязанности директора общества, а не на иных обстоятельствах.

Исходя из изложенного, у Прилуцкого Г.И объективно отсутствовала возможность подачи такого заявления. Следовательно, виновные действия, последствия которых необходимо компенсировать субсидиарной ответственностью, могли иметь место лишь c даты предоставления ему полномочий.

  1. Применение закона в редакции, не действующей на момент нарушения.

Период бездействия контролирующих лиц, служащий основанием для привлечения их к ответственности за неподачу, не мог заканчиваться позднее октября 2014 года (дата возбуждения дела о банкротстве).

Однако судом действия (бездействие) Прилуцкого Г.И. и Смирнова Г.Л., оценивались в соответствии с положениями статей 9, 61.12 Закона о банкротстве, вступившими в силу в измененной редакции летом 2017 года.

Положения главы III.2 Закона о банкротстве не могли быть применены при разрешении настоящего спора, как не имеющие обратной силы. Суды должны были применять положения статей 9, 10 в редакции, действовавшей на момент нарушения.

Считаю, что оснований для того, чтобы Верховный Суд РФ отменил судебные акты нижестоящих инстанций и направил спор на новое рассмотрение более, чем достаточно.

Такое решение ВС РФ будет направлено, прежде всего, на совершенствование применения института субсидиарной ответственности в банкротстве.

Никита Саттаров, Федресурс