4 апреля 2019

Комментарий Эдуарда Олевинского для Федресурса

ОБЗОР: арбитражный управляющий без права на ошибку

Арбитражным управляющим нужна возможность совместных решений с кредиторами и защита спецстатусом, заявили участники конференции «Федресурса» по банкротству, состоявшейся 28 марта 2019 года.

Фотоотчет с мероприятия доступен по ссылке. Презентации предоставляем по запросу на news_fedresurs@interfax.ru.

Зарегулированный бизнес

Средний процент возврата средств кредиторов по итогам процедур банкротства компаний держится на уровне 5−6%, залоговые кредиторы получают порядка 30% своих требований, незалоговые – чуть больше 1%. Такие данные привел руководитель проекта «Федресурс» Алексей Юхнин и адресовал участникам вопрос, чья это вина.

Арбитражный управляющий, член Ассоциации СРО «МЦПУ», Виталий Островерх неэффективность процедур для конкурсных кредиторов объясняет тем, что закон о банкротстве направлен, прежде всего, на выплату текущих расходов. «Огромные текущие платежи съедают конкурсную массу», — отметил он.

Кроме этого, закон, по словам В.Островерха, регулирует процесс ликвидации как бизнес, например, устанавливает предельное вознаграждение управляющего, что противоречит сути предпринимательства. При этом уполномоченный орган как «самый главный кредитор» оказывает значительное влияние на формирование судебной практики.

Зарегулированность арбитражных управляющих мешает и кредиторам. Вице-президент Блока правовой поддержки ВЭБ.РФ Владимир Назаренко заявил, что в проектах повышенной сложности, в которых банк выступает не только в качестве кредитора, но и в дальнейшем собственника, у банка есть определенные ожидания от управляющих по квалификации. «Очень важно работать с дебиторкой, зачастую арбитражный управляющий не сильно вкладывается в то, чтобы этим заниматься», — сказал В.Назаренко. Среди пожеланий к управляющему – более активное оспаривание сделок и пресечение включения требований «с дефектами» в реестр. «Мы не всегда видим активность и креативность, приходится подталкивать», — сказал он.

«Проблема не в том, что управляющий некомпетентен, а в том, что он боится совершить действие, которое не предусмотрено законом, и за это последует наказание», — прокомментировал Виталий Островерх. Судебная практика, по его словам, также демотивирует управляющих принимать нестандартные решения.

Один в поле не воин

Сотрудничество добросовестных сторон позволит повысить шансы на успех в деле о банкротстве, считают управляющие. Если арбитражный управляющий защищает интересы должника или кредиторов, он должен иметь возможность делать это на тех условиях, которые они же и определяют, как это происходит в адвокатской практике, заявил Виталий Островерх. «Управляющему нужно дать больше свободы в принятии таких решений совместно с конкурсными кредиторами», — сказал он.

В этом же ключе высказался арбитражный управляющий, член НП МСО ПАУ, Георгий Коваль, который считает, что, если процедуру инициирует кредитор, то он же должен и платить за процедуру, и выбирать управляющего.

Банк, по словам Владимира Назаренко, готов сотрудничать с управляющими для поиска совместных решений. Готов он и содействовать решению проблемы заниженного вознаграждения, и обеспечения сохранности имущества должника.

Сотрудничество не должно означать отказ от независимости.

«Сейчас есть управляющие, которые готовы идти на злоупотребления в интересах кредиторов или должника. Как показывает многолетняя практика, существующие методы госконтроля и надзора в этой сфере не способны избавить от этих проблем», — отметил председатель Совета РССОАУ Дмитрий Скрипичников.

Сейчас сообщество управляющих самостоятельно не выполняет функцию по очищению, считает консультант Исследовательского центра частного права им. С.С.Алексеева при Президенте РФ, доцент Российской школы частного права Олег Зайцев. По его мнению, если сообщество будет и дальше занимать позицию «это все наши, поэтому мы их будем от всего прикрывать», то государство возьмет регулирование на себя. «Государство говорит: раз вы не делаете это сами, это буду делать я, и это абсолютно логично», — добавил он.

Заместитель председателя Ассоциации по антикризисному управлению Республики Беларусь Ольга Пепенина рассказала о том, что у них в стране обсуждается законопроект о назначении управляющих на процедуру случайным образом, но со стороны управляющих есть некоторые сомнения. Неясно, будет ли у управляющего возможность принимать решение об участии или неучастии в процедуре и регулировать количество дел, в которых он работает. В то же время, если алгоритм назначения будет учитывать профессиональный опыт и подготовку управляющего, сложности предприятия и его территориальное положение, то будут и плюсы, отметила она.

Независимость управляющих может обеспечить только сильное сообщество, заявил Дмитрий Скрипичников. Примером действенного сообщества он назвал нотариат. Вместе с тем, Д.Скрипичников напомнил, что за последний год в законодательстве о банкротстве ничего не поменялось, ни одна инициатива не прошла. Неоднозначное восприятие инициативы РССОАУ он объяснил тем, что часть сообщества не заинтересовано в избавлении от недобросовестных практик. «С тех пор альтернатив системного развития сообщества никто не предложил, все говорят про отдельные элементы», — добавил Дмитрий Скрипичников.

Директор РССОАУ Кирилл Ноготков рассказал о том, что представители правоохранительных органов указывают на низкое качество финансового анализа и заключений о наличии признаков преднамеренного банкротства, которые готовят управляющие. Мы делаем эти документы по устаревшим правилам, и получается, что заключение не соответствует экономическим реалиям, отметил он.

Защититься спецстатусом

Владимир Назаренко сравнил арбитражных управляющих с саперами, при этом, и те, и другие сами выбирают свою профессию. По мнению управляющих, защитить их на таком «минном поле» может специальный статус.

Арбитражный управляющий, директор Воронежского филиала СРО «Авангард», Игорь Вышегородцев заявил: ««У нас профессия абсолютно беззащитная, нас реально начали убивать. Может быть такая ситуация, что часть из нас убьют, часть посадят, а часть сама уйдет из профессии». Он напомнил, что в Москве в 2016 и 2018 году были убиты управляющие Павел Шкуратовский и Андрей Силин, перечислил случаи нападений на управляющих: в Екатеринбурге было покушение на Дмитрия Зайцева, на Римму Губкину из Кемерово нападали два раза, на Евгения Медведева напали в Челябинске в 2016 году, в Барнауле в 2015 году избили Гульмиру Тулебаеву.

И.Вышегородцев рассказал также про случаи возбуждения уголовных дел в отношении управляющих и их задержание. По его словам, управляющий В.Кочнев находится под домашним арестом, ему нечем кормить семью, «у человека запрет на жизнь».

Среди других проблем профессии, которые назвал И.Вышегородцев, обязанность и невозможность застраховаться. Страховые компании не хотят предоставлять управляющим такие услуги. По его мнению, должно быть, как с ОСАГО: тарифы и компании, которые обязаны страховать.

Игорь Вышегородцев отметил также распространение попыток взыскания с управляющего убытков за неподачу заявления о привлечении контролирующих лиц к субсидиарной ответственности. По его словам, это неправильная логика.

«Вы хотите, чтобы управляющий ни за что не отвечал?» — спросил его Олег Зайцев. Арбитражный управляющий, который занят конфликтной работой, должен иметь спецстатус, ответил Игорь Вышегородцев. Его коллега, арбитражный управляющий, член НП «ЦФОП АПК», Артем Фролов пояснил, что имеется в виду специальный режим осуществления следственных действий в отношении арбитражных управляющих, включающий в себя, в частности, уведомление СРО, обязательное участие представителя СРО в следственных действиях. «Сажать адвокатов гораздо сложнее, чем управляющих, потому что впрягаются несколько человек из адвокатской палаты», — отметил он.

Впрочем, адвокат, старший партнер Адвокатского бюро «ЗКС» Алексей Касаткин прокомментировал, что у адвокатов все так же, как и управляющих. Отличие только в том, что в отношении адвокатов уголовные дела возбуждаются не просто следователем, а руководителем следственного органа субъекта. Представители адвокатских палат обладают «птичьими» правами, а следователи иногда забывают их приглашать, отметил А.Касаткин.

Алексей Касаткин назвал «трендом» перевод гражданско-правовых отношений в уголовную плоскость. «Это очень модно, удобно, дешевле и быстрее, когда ты знаешь, к кому прийти и кому аргументировать свою, в плохом смысле этого слова, позицию», — отметил он. На росте числа доследственных проверок в отношении управляющих сказывается и низкая квалификация сотрудников правоохранительных органов, считает адвокат.

Для снижения уголовно-правовых рисков А.Касаткин рекомендовал управляющим не допускать откровенно «черных» схем, работать с проверенными контрагентами, а не с фирмами-однодневками. В любой непонятной ситуации следует обращаться к специалисту, пока ситуация не накалена. Он также посоветовал «не играть в азартные игры с государством», стараться в первую очередь погасить задолженность по зарплате и налогам. Еще один совет – соблюдать «гигиену» деловой переписки. «Восстанавливается практически любая информация с практически любых цифровых носителей», — подчеркнул А.Касаткин.

Реабилитация как цель

Арбитражный управляющий, член НП АУ «ОРИОН», Ирина Тищенко призвала управляющих вспомнить о такой цели процедур как реабилитация должника. Редкие случаи восстановления компаний на стадии наблюдения она объяснила тем, что в законе нет прямого указания на такую опцию, а управляющие не стремятся проявлять инициативу. Кроме этого, юридические фирмы, которые предлагают воспользоваться их услугами по ведению процедур банкротства, стремятся получить прибыль, антикризисное управление не является их целью.

По словам И.Тищенко, наличие крупных налоговых обязательств у должника также мешает его восстановлению. В законе отсутствует возможность установления мораторного периода или льготных ставок по налогам на период банкротства, позволяющих в определенный срок найти способ восстановления платежеспособности. Налоговые органы, как правило, отказываются от заключения мирового соглашения или рассрочки, да и остальные кредиторы не идут на погашение долга в части. Кирилл Ноготков прокомментировал, что основная цель налоговой, по словам ее представителей, – заключение мирового соглашения еще до введения процедуры банкротства.

Ирина Тищенко привела примеры дел, в которых ей, после переговоров с кредиторами, удалось провести реабилитацию в процедуре наблюдения. Вознаграждение управляющего было ограничено фиксированной ежемесячной ставок, но зато компании были спасены. В еще одном деле из-за нежелания налоговой идти на реструктуризацию, пришлось уйти в конкурсное производство.

Олег Зайцев считает, что проблема не в отсутствии реабилитационных процедур – в законе они есть –, а в том, что восстановление компаний, если они не банки и не застройщики, нельзя проводить без согласия кредиторов. По его словам, такая возможность должна быть для всех юридических лиц.

Что касается вознаграждения арбитражного управляющего, то по словам Олега Зайцева, Постановление Пленума ВАС РФ ОТ 25.12.2013 №97 «О некоторых вопросах, связанных с вознаграждением арбитражного управляющего при банкротстве» дает возможность управляющему, добившемуся реального результаты в виде восстановления платежеспособности должника, претендовать на повышенное вознаграждение в процедуре наблюдения.

Информационная недостаточность

Среди препятствий для восстановления компаний, по словам Ирины Тищенко, уклонение руководителей должника от передачи управляющему документов, что не позволяет оценить шансы на восстановление. С тем что у управляющего отсутствуют инструменты воздействия на руководителей, не передающих документы, согласны и другие управляющие.

«Если это номинальный руководитель, он ничего не боится, он никаких документов никогда не передаст», — сказал арбитражный управляющий, член Совета Союза «СРО АУ «Стратегия», Алексей Пархоменко. По его словам, попытка привлечь такого руководителя к субсидиарной ответственности может обернуться иском на такую же сумму к самому управляющему.

Артем Фролов отметил, что за документами зачастую приходится обращаться в госорганы. По закону, информацию должна представляться в течение семи дней, но по факту в Москве это растягивается на один-два месяца, с учетом почтопробега. ЗАГС или Росфинмониторинг, как правило, отказывают, и идет запрос через суд. Он привел пример из фильма про геологов: «Для того чтобы доказать, что участок пустой, что там ничего нет, нужно работать в три-четыре раза больше, чем над участком, в котором есть залежи». С «пустыми» должниками точно так же. В качестве решения он предложил дать возможность управляющим запрашивать информацию через личный кабинет на госуслугах или через нотариусов.

Запрос арбитражного управляющего нужно приравнять по статусу к судебному запросу, считает А.Фролов. «Самое страшное, что можно сделать — это признать управляющего государственным служащим», — прокомментировал Олег Зайцев.

Субординация на практике

Арбитражные управляющие могут получить еще одну обязанность – самостоятельно, во внесудебном порядке, устанавливать требования кредиторов в реестре. В этой связи важно развитие судебной практики в части реестровых требований.

Преподаватель кафедры гражданского права, кафедры предпринимательского и корпоративного права МГЮА Евгений Суворов отметил, что на конец марта 2019 года мы имеем 20−25 определений Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ (ВС) применительно к так называемым аффилированным кредиторам. По его словам, практика развивалась волнами. Вначале требования участников не субординировались. Потом ВС выработал критерии, в соответствии с которыми требования могут быть субординированы.

Доцент кафедры предпринимательского и корпоративного права МГЮА Рустем Мифтахутдинов уточнил, что, в частности, субординируется тайный спасительный заем.

По мнению Е.Суворова, нужно прежде всего определиться с понятиями: «Аффилированные лица, участники, связанные лица – это все разные понятия». «Сама по себе категория связанности не должна влечь за собой материальных последствий», — считает он. В качестве примера Евгений Суворов привел дело, в котором участник кредитовал общество и заключил соглашение с другим кредитором о том, что его требования как участника не субординируются.

Рустем Мифтахутдинов и Евгений Суворов подискутировали на тему, нужно ли субординировать требования участника, который направляет средства на докапитализацию должника после того, как у последнего возникли финансовые проблемы. «Само по себе то, что ты не рассчитал, не должно вменяться», — считает Е.Суворов.

Магистр частного права, адвокат, управляющий партнер адвокатского бюро «Эксиора» Алексей Мороз считает, что ООО с уставным капиталом 10 тыс. рублей, недокапитализировано изначально, и такие собственники должны нести негативные последствия.

«Мое мнение, что субординировать надо только за злоупотребления», — сказал Рустем Мифтахутдинов. По его словам, в этом же случае собственник должен нести субсидиарную ответственность. Алексей Мороз прокомментировал, что субсидиарная ответственность сегодня распространяется повсеместно, но собственник может доказать, что его решения не влекли негативных последствий.

Алексей Пархоменко рассказал, что в банкротстве ОАО «Свердловскдорстрой» (№ A60 — 12747 / 2004) ему пришлось бороться с аффилированными кредиторами: решать задачи получения юридического и физического контроля над дочерними обществами, перенаправлять финансовые потоки в конкурсную массу должника и обеспечивать дальнейшую эксплуатацию недвижимости. В итоге из-за риска привлечения контролирующих лиц к субсидиарной ответственности, было погашено 100% требований кредиторов. Рустем Мифтахутдинов прокомментировал, что если бы в такой процедуре удалось субординировать требования аффилированных кредиторов, то все решилось бы проще и быстрее.

Нужны ли гражданам управляющие

Тема рисков и полномочий управляющих активно дискутируется в контексте банкротства граждан, в том числе законопроекта об упрощенной процедуре банкротства.

Алексей Юхнин отметил, что несмотря на то, что банкротство граждан – молодой институт, количество банкротств физических лиц в разы превышает число банкротств компаний. «Несколько вырос процент удовлетворенных требований кредиторов, поскольку первые процедуры проводились либо в отношении граждан без активов, либо в отношении тех, у кого долгов на 28 млрд. рублей, а активов, цитируя известный фильм: машина — на имя жены, дача — на мое имя, а ты — голодранец,» — отметил руководитель «Федресурса».

Председатель Совета директоров правового бюро «Олевинский, Буюкян и партнеры» Эдуард Олевинский напомнил, что в начале 2019 года был практический кейс, который «наградил» арбитражные суды новой функцией – поиском арбитражных управляющих в делах о банкротстве.

Речь об определении СКЭС ВС РФ от 28(21).01.2019 № 301-ЭС18−13818 по делу Юрия Котряхова. Олег Зайцев назвал постановление «половинчатым», поскольку нужно дать возможность проводить процедуру без управляющего, если никто не хочет им быть. По его словам, еще более простой путь – списывать долги без процедуры. «В реальности в России уже есть процедуры без управляющего – внеконкурсная субсидиарная ответственность», — сказал Олег Зайцев. По его словам, растет и популярность внеконкурсного оспаривания сделок.

Олег Зайцев считает, что управляющие должны не противиться идеи проведения процедур без управляющих, а работать так, чтобы общество само бы изъявляло желание привлечь управляющего.

Эдуард Олевинский более актуальной считает проблему рисков управляющих. По его словам, процедуры банкротства граждан с управляющим эффективны тогда, когда сумма долгов не превышает 1,5 млн рублей. «Процедуры, на которых нет управляющих, они несколько другие: когда в них 5, 20, 200-милионные долги и есть реальный конфликт интересов», — отметил Эдуард Олевинский. В качестве примера он привел процедуру, из-за которой были убиты два управляющих.

По словам Олега Зайцева, именно поэтому нельзя управляющих заставлять брать процедуры.

Управляющий директор-начальник управления принудительного взыскания и банкротства Департамента по работе с проблемными активами ПАО «Сбербанк» Евгений Акимов рассказал о том, что СРО им предоставили списки управляющих, которые готовы заниматься банкротством граждан, и таких оказалось 890 человек. «Поверьте мне, эти управляющие, которые научились работать на потоке, не прозябают», — сказал он.

Должников же можно разделить на «несчастных» и «счастливых», по его словам. «У нас в стране большинство – несчастных, то есть людям просто не повезло», — отметил Е.Акимов. «В моем понимании в сложных процедурах с активами арбитражный управляющий как раз и нужен для того чтобы увеличивать те денежные средства, которые пойдут кредиторам», — сказал он. Сложности возникают в основном при поиске и последующей продаже имущества за рубежом, отметил Евгений Акимов.